Неверный жених
Шрифт:
Вдруг Малкольм дернул раненой рукой, и кружка снова полетела на пол. На этот раз Джейми заметила это движение. Она всмотрелась в его безжизненное лицо, затем положила руку Малкольму на лоб – он по-прежнему горел в лихорадке. Ему необходимо выпить хотя бы несколько глотков! Потом Джейми протрет его тело влажной тряпкой, чтобы хоть немного охладить.
Джейми молча подняла кружку и снова пошла к сосуду с водой. «Это просто судороги, – говорила она себе, – вполне естественные для лихорадки».
Теперь Джейми поступила умнее: она подвинула к кровати трехногий стул и поставила кружку на него. Обернулась
– Ну, давай, Малкольм! – строго приказала она, осторожно надавливая ему на щеки. – Открывай пасть, ты, мартышка-переросток!
Наконец, поняв всю тщетность своих усилий, Джейми бросила ложку и, окунув пальцы в кружку, провела по его губам мокрыми пальцами и тут же отдернула руку, осознав интимность этого движения. Джейми поспешно выпрямилась, вдруг остро ощутив, как они близки друг другу. Светлое шерстяное одеяло соскользнуло, обнажив мощную, покрытую синяками грудь Малкольма. Джейми мысленно назвала себя дурой. Только не хватало сейчас задумываться о его наготе – или, того хуже, вспоминать о давно забытых любовных мечтах!
Нет уж, теперь она не та наивная девчонка. Она не перепутает жалость к раненому с любовью.
Джейми покачала головой и закрыла глаза. Прошлое ушло безвозвратно, и воспоминания приносят только боль. Теперь Малкольм принадлежит другой женщине. Он потерян навсегда.
Джейми заставила себя открыть глаза. Все это – пустые мысли. Малкольм тяжко болен, и она должна помочь ему выжить – это единственное, что сейчас имеет значение. При чем тут ее собственные чувства и страдания? Джейми снова взялась за кружку. Все силы ума и души должна она использовать, чтобы помочь Малкольму выиграть эту битву за жизнь.
Глава 11
Утренний ветерок принес в спальню свежий запах роз.
В первых бледных лучах рассвета усталые глаза Малкольма различили кресло у кровати, а на кресле – неясную фигуру, завернутую в одеяло. Осторожно, чтобы не потревожить раненую ногу, поворачиваясь на бок, Малкольм видел, как и Джейми тоже ворочается в кресле, скованная беспокойной дремотой.
Малкольм не мог не заметить, что Джейми стала необыкновенной красавицей. Он всегда знал, что так и будет. По ее плечам мягкими волнами спускались распущенные черные волосы. Высокий лоб, скульптурно очерченный нос, аристократические скулы, полные чувственные губы – все это вместе сделало бы честь мадонне с полотна какого-нибудь итальянского мастера. Те же черты, что много лет назад, когда Джейми была еще девчонкой-непоседой – но сейчас девушку окутывала мягкая аура женственности, не чувствовать которой Малкольм не мог. Такой он ее еще не видел. Если не считать ее странного появления на свадьбе, длившегося всего несколько минут, он вообще не видел ее взрослой.
Навсегда запомнился Малкольму день отъезда Джейми во Францию. Она разыскала его в замке и, оставшись с ним наедине, робко попросила поцеловать ее на прощание. Малкольм помнил, как наклонился и нежно поцеловал ее в лоб. На личике девушки отразилось явное разочарование,
«Должно быть, я свихнулся», – сказал себе Малкольм, осторожно сгибая и разгибая руку. Он смутно помнил, что и ночью, в полусне, поворачиваясь на правый бок, неизменно видел у своей постели кресло и белую фигуру. Похоже, Джейми провела здесь всю ночь.
Жар спал, и впервые за много дней голова у Малкольма была ясной. Не без труда сдвинув легкое одеяло, он высунул ногу и с облегчением вздохнул, почувствовав на коже веяние ветерка. Джейми снова заворочалась в кресле. Как же неудобно ей здесь спать! Или, может быть… новая мысль поразила Малкольма… может быть, ей одиноко? Из разговоров он понял, что ее любовник уехал, и уехал не на один день. Быть может, ей плохо спится, если рядом не храпит английский боров?
Вдалеке послышался крик петуха. Представив себе Джейми, лежащей в постели Эдварда, Малкольм пришел в ярость: недолго думая, он толкнул кресло ногой, и Джейми упала.
По счастью, подушка и одеяло предохранили ее от удара головой о каменный пол. Выпутавшись из своего кокона, Джейми приподнялась на локтях и ошарашенно осмотрелась вокруг. Уже утро. И вторую ночь она провела в кресле рядом с Малкольмом. Джейми откинула одеяло и села. Должно быть, во сне она умудрилась раскачать кресло, вот и поплатилась. Потирая затылок, Джейми поднялась на ноги и поставила кресло на место. Сейчас ей предстоит по-воровски прокрадываться к себе в спальню… и объясняться с Мэри. Вчера утром она услышала от кузины немало горьких слов. О том, что скажет ей Мэри теперь, Джейми даже думать боялась.
– Больно?
– Пустяки, – Джейми снова потрогала шишку. – Скоро пройдет.
– Жаль.
Словно очнувшись ото сна, Джейми расширенными глазами уставилась на Малкольма.
– Ты очнулся! – прошептала она.
– Увы, да. – Малкольм перекатился на спину и прижал руку к голове, но тут же отдернул, сообразив, что повторяет движение Джейми.
Джейми подбежала к кровати и взглянула ему в лицо. Он выглядел гораздо лучше, чем прошлой ночью: глаза прояснились, отеки исчезли. Правда, бледность и черные круги под глазами красноречиво говорили, что Малкольм еще далек от выздоровления. Джейми хотела пощупать ему лоб, но Малкольм грубо оттолкнул ее руку.
– Убирайся прочь, мерзавка, пока я тебя не придушил!
– Попробуй, – спокойно ответила Джейми. Придержав его обессиленную руку, она все-таки коснулась его лба. – Жара нет, но слабость еще осталась.
Откинув одеяло, Джейми осмотрела раны и удовлетворенно кивнула. Большая рана на груди не кровоточила уже почти сутки; беспокойство внушала лишь глубокая царапина на бедре, и ее следовало промыть. Джейми потянулась за чистой тряпкой.
– Где же твои английские хозяева? – язвительно спросил Малкольм, следя глазами за ее стройной фигурой. Однако, стоило Джейми обернуться, он немедленно отвел взгляд. – Или они настолько тупы, что не приставили ко мне охрану?