Неверный. Свободный роман
Шрифт:
Александра
Перед лицом маячит стол, тело разламывает жаром и валом похоти. Горячее тело мужчины вжимается в мое. Пищу с протестом, но это не помогает. Одной рукой Расул держит меня за бедра, хлопает по заднице и кусает за затылок, шипя.
— Ты трахнуться по-настоящему, кажется, хочешь… не спешишь ножки сдвинуть… Может быть, всунуть тебе хорошенько?
Перехватив член пальцами, он водит им по моей влажной щелочке, немного нажимает. Перед
Скулю от желания податься назад.
На его… член.
Как собачка какая-то.
— Да-да… Вот так… Еще… Растрахаем писю. Хорошенько!
Еще не хватало мне лишиться девственности, стоя раком над тушкой курицы, пока мою похотливую тушку трахает альфа-самец.
— Нет-нет… Нет же! — выдыхаю из последних сил.
— Тогда сдвигай булки, — толкается еще немного вперед.
Теперь уже не так сладко. Он здоровый и… упирается в преграду.
— Ска… Тугая. Реально, целка… — мигом выходит из моего тела.
Расул хлопает меня по заднице несколько раз и стонет, обстреляв тягучими, теплыми каплями.
Жар во мне стекается к низу живота, бедра сводит судорогой. между ног сильно тянет. Там, где головка его члена немного вошла и двинулась пульсирует от нехватки…
— Вставай, — командует.
Но перед этим он проводит ладонью по попе, собирая свои выделения.
Спустя мгновение до меня доходит, чем он так щедро оросил мою задницу.
Спермой.
— Кажется, тебе понравилось стоять раком.
Только после этого я выпрямляюсь и разворачиваюсь, с негодованием посмотрев на пошляка. Он прячет свой член в трусы, я с некоторым любопытством рассматриваю его вблизи.
Щеки горят. Но уже пофиг… После того, что едва не случилось на этой столешнице, посмотреть на член Расула вблизи — просто детский лепет. У него обрезана крайняя плоть, длинные, ровные вены четко обозначены под смуглой кожей.
— Иди сюда, пушистая! — ловко припечатывает у столешницы и сует мне пальцы под трусики, которые я с таким трудом натянула дрожащими пальцами.
— Прекрати!
— Ладно, тебе пушок. Ты же кончить хотела, да? Чуть на хуй не присела целочкой… Ценю, — накрывает мои губы, посасывая. — Избавишься от целки, приходи, прокачу с ветерком, вот так…
Новые волны жара пронизывают мое женское естество, которое отзывчиво реагирует на касания влажных пальцев.
Он же в сперме… И с удовольствием ее по мне сейчас размазывает, всунув два пальца в пульсирующую щелку.
Меня складывает пополам, я буквально висну на нем, пока его язык заигрывает с моим, а пальцы трахают внутри.
— Давай, выжимай… Еще… Ааааа… Ска… Хорошая, пися. Сожрал бы… Дурочка…
— Мммм… — мычу в его рот, стараясь избавиться от тисков наглеца.
Но меня слишком сладко вьюжит
Боже, как хорошо.
— На хуе еще слаще, мелкая. Ты только представь, как твоя сливочная щелка свои губки натягивает и глотает, глотает мой член. Давится им, слюнками течет… Хорошая пися… Отзывчивая…
Еще один поцелуй, касание пальцев, упругий щипок по клитору.
Звонко щелкает в голове эхом оргазма.
Слишком много ощущений для одной ночи. Я едва держусь.
Расул подталкивает меня к стулу и садится напротив. С полки снизу берет сигареты и раскуривает, разглядывая меня через клубы дыма.
— Давай так… — вертит спичечный коробок между пальцами. — От целочки избавляешься, и мы с тобой… Двигаем в райское наслаждение.
— Чтооо?!
Я с возмущением смотрю на мужлана.
— Я просто с целками не трахаюсь, — объясняет невозмутимо. — Подумай, Сашенька! — скалится. — Твоя щелка пушистая мне зашла.
— Да что ты говоришь. И что…
Меня сильно бомбит.
— И что ты предлагаешь… Пойти перепихнуться с кем-нибудь и потом… к тебе прийти. Так что ли?
— С другим, — задумывается. — Я вообще не понимаю, почему ты еще целка. И что ты ее так долго бережешь.
— Для любимого!
— А смысл? Нет, ты пойми. Для мужчин ваши девственные щелки — одна головная боль. Нет ничего хуже ломающейся вчерашней целки.
— Так… Лерка же есть, — напоминаю ему. — У нее никаких проблем и даже… даже попка вспотела от мыслей о тебе. Что ты ко мне пристал?!
— Лерка такой фонтан мне не выдаст.
— Ты ее просто недооцениваешь! Поверь, она готова.
— Ты готовее. Туже. Просто адски горячая щелка.
— Может быть, хватит обсуждать мою вагину.
С этими ужасно пошлыми разговорами я и про палец забыла, и про курицу, которую придется промывать снова. Отвернувшись к мойке, стираю лишнюю кровь, возвращаюсь к готовке, чувствуя, как липко и мокро в моих трусиках. И грязно… Я вся липкая и грязная после его спермы.
Хочется помыться. Надеюсь, этот троглодит пропустит меня в душ.
Приходится готовить поздний ужин под пристальным взглядом Расула, который о чем-то думает, снуя жарким взглядом с головы до пят и обратно.
— Пусть пять минут постоит. И можно есть. Чтобы не обжечься, — снимаю сковороду с плиты, переставив на подставку для горячего.
Расул не спешит меня отпускать. Он подходит и небрежно роняет тяжеленную руку на мое плечо, прижав себе подмышку. Мужлан снимает крышку, принюхивается.