Неверный
Шрифт:
Делаю шаг в ее сторону, и она вздрагивает всем телом. Правильно боишься, гадина.
— Ты мне наркоту подсыпала?
Она медленно качает головой.
— Мы не могли так рисковать. Адам бы не стал, он сам все сделал.
Застываю в безмолвном вопросе, и она объясняет.
— Ты перед корпоративом заезжал в клинику чтобы забрать результаты обследования. Адам назначил вам курс лечения, и в тот день ввел тебе этот препарат. А ты думал, то были витаминки?
Некоторое время молчим, пораженные чужим цинизмом и расчетливостью.
—
— Я бы на твоем месте не радовалась, — говорит в ответ Лиза и переключается на доверительный тон: — Тебе просто повезло, что ты на тот момент уже залетела. Адаму плевать было, кому из Айдаровых пристроить нашего сыночка. А еще он очень рассчитывал на то, что его Сонечка бесплодная, и с ней в браке Рустаму дети не светят.
— Тест ДНК тоже Адам подменил? — спрашиваю, хотя уже знаю ответ.
— Ну а кто же? Расчет на то и был, что тест по крови сделаем у Адама в клинике, а потом, когда я поменяю детей, уже будет наплевать. Хоть на каждом углу его делай. У вас с Русланом одна ДНК, без специального теста разницу не определишь. Ты никогда бы не узнал, что Амир не твой сын.
— Но как так получилось, что мы с тобой рожали в один день? — морщит лоб Ди.
— Какая же ты недогадливая, — передергивает плечами Лиза. — Адам сказал, как только кто-то из нас рожает, вторую начинают стимулировать. Он собирался кататься твоему по ушам, чтобы положить тебя на сохранение. Или плановое кесарево. Но не поверишь, мне просто повезло. Тебя привезли со схватками, а у меня начались стремительные роды. Адам тоже удивлялся.
Руслан то сжимает, то разжимает кулаки.
— Ты сразу подменила детей? — сипло спрашивает Диана.
— Да, — Лиза кивает, — ты как раз спала после наркоза. Я должна была успеть, пока ты его не увидела. Тебя же сначала зашивали, потом кровотечение открылось, было не до ребенка. И меня очень выручили подарочные наборы для новорожденных, не пришлось переодевать детей.
Лиза уже успокоилась. Первый страх прошел, она поняла, что ее пока никто не убивает. Пришла в себя, даже освоилась, жестикулирует одной рукой, вторая пристегнута к скобе наручником.
Ловлю себя на том, что меня бесит ее голос. Даже если она говорит самые обычные вещи.
А я пока так и не задал главный вопрос.
— Лиза, — прокашливаюсь, горло прошивают спазмы, — скажи правду, тогда, в палате, когда тебя привезла скорая, ты узнала Соню?
Она хлопает слипшимися ресницами и кивает.
— Конечно узнала. Потому и старалась как могла. Адам говорил, она очень принципиальная, если узнает, что ты ей изменил, сразу бросит. И я в любом случае сделала бы так, чтобы она узнала о ребенке.
Есть еще кое-что, но я не хочу спрашивать при всех. Потом. Если получится.
— Гореть тебе в аду, — сглатываю и отворачиваюсь.
Расплывающееся
— Что ж, господа, — голос Демида возвращает в действительность, — думаю теперь картина всем более менее ясна. Лично у меня остался невыясненным один вопрос, но он определенно не в компетенции этой дамочки. А вам осталось решить, что вы с ней будете делать.
Молчим. У всех на языке вертится одно, но никто не решается произнести это вслух. Об Айдаровых можно сказать много, но все-таки мы не убийцы. А Лиза в моих глазах другого не заслуживает.
Первым нервы не выдерживают у Руса.
— Гадина, — выплевывает сквозь зубы, снова ударяет кулаком в стенку и рывком бросается к Лизе. На его пути вырастает Демид и выставляет руку, удерживая Руса на расстоянии. Тот хватает его за руку выше локтя и хрипит, бешено сверкая глазами. — Отпусти меня, Демид! Я ее убью.
— Не дури, Руслан, — наш брат сохраняет спокойствие, хоть я вижу, что оно ему тяжело дается, — я сказал, решить, а не сделать. Ну убьешь ты ее, и что? Ладно, допустим ты не сядешь, я отмажу. Но как ты жить с этим будешь? Ты же нормальный человек, ты не сможешь. Думаешь, так легко убить человека, даже такую мразь как она?
— Прошу, пусти, — цедит Рус, — у тебя нет детей, ты меня не поймешь. Если бы я тогда не уехал, если бы был с ней, эта тварь ничего не смогла бы сделать. Я собирался быть на родах, я бы не выпускал своего сына из рук. Они ведь совсем не похожи, разве я смог бы не запомнить своего ребенка?
— Значит не просто так Диана начала рожать, когда ты был в отъезде. Подумай сам, — говорит с нажимом Демид, — сейчас мы вряд ли что-то узнаем, но Сикорский вполне мог применить методы, которые вызывают роды. Вплоть до медикаментозных. Диана как раз накануне посещала клинику. Сикорский знал о вас буквально все. Я могу ошибаться, но мне кажется, его интерес к вашей семье не ограничивался чисто медицинской стороной.
Рус испепеляет его глазами, Демид отвечает таким же буравящим взглядом. И брат не выдерживает, отталкивает удерживающую его руку, хватает себя за голову и съезжает по стене на грязный пол.
У меня сердце клокочет в груди, захлебываясь кровью. Что она сделала с ним, что она с нами всеми сделала, если мы готовы начать убивать? А Демид продолжает удивлять. Садится на корточки и кладет руку на плечо брата.
— Зачем тебе мараться о грязь? Тебе еще сыновей растить, Руслан, — говорит он негромко, глядя в глаза Русу. — Или вы с Дианой теперь отдадите Дамира в детский дом? Он ведь вам никто.
— Что ты такое говоришь? Ты в своем уме, как тебя там? — с шипением подлетает к нему Ди и цепляется в плечи. — Как ты смеешь говорить, что мой сын мне никто?