Невероятная доктор Белль и Повелитель драконов
Шрифт:
Я повернула голову в другую сторону, чтобы прохлада дерева сняла жар и с левой щеки тоже.
И вот мне интересно, требует ли моя сила скальпеля и швов? Это я узнаю лишь на практике.
Тут нет школ магии, нет никаких академий. Но точно есть Святая Инквизиция. Если кому-то будет плохо, смогу ли я просто пройти мимо?
Вдох-выдох.
Приподняла тяжёлую голову и посмотрела в зеркало напротив.
– Ну что же, Ирина Михайловна, – прошептала самой себе, – как-то будем выкручиваться. Жизнь ведь она такая, непременно заставит
Прошло трое суток после того, как я вылечила Джульетту. В день моего пробуждения, ближе к обеду, меня навестила мама.
Я только закончила трапезничать, как дверь тихо скрипнула, и в комнату вошла графиня.
– Милая, я ненадолго, – воровато оглянувшись, прежде чем закрыть дверь, оповестила она. – Мне удалось отделаться от сэра Нолана, но думаю, он быстро раскусит мою хитрость, – женщина буквально подбежала ко мне – легко и свободно. – Как ты? – глаза, полные тревоги, заглянули мне в лицо. – Ты хорошо поела?
– Мамочка, я в порядке. Не волнуйся так. Ты сама как?
– Очень хорошо! Давно не ощущала такой прилив сил и желания что-то делать. Встаю легко, иду – лечу. Ем с удовольствием! Даже по нужде, – понизила голос, – теперь не в тягость, никакой боли! Но не обо мне сейчас речь.
Она села на соседний стул, обхватила мои ладони своими и сжала.
– Зачем ты это сделала? – и смотрела на меня так… пронзительно. Сожаление и благодарность – всё смешалось в её взоре.
– Иначе, матушка, нельзя. Ты – моя жизнь, – ответила я, как действительно чувствовала. И что-то внутри меня с этим было совершенно согласно. Эмоции, схожие с моими, но мне не принадлежащие. Неужели отголоски прежней Изабеллы? Кто его знает.
Джульетта тихо всхлипнула и порывисто меня обняла.
– И ты моя, Белла, – шепнула в ухо. – Я видела тьму, и, кстати, она не была такой уж плохой, – вдруг добавила она. – А потом яркий свет выдернул меня из тёмного холодного ничто и вернул туда, где больно. Страшно больно. Но боль со временем прошла.
Я внимательно слушала рассказ графини и делала выводы.
– Помнишь главное правило? Если ты решила вернуть почившего из-за грани, чем это для тебя обернётся? – вдруг спросила она.
Тут в дверь требовательно постучали. Джульетта мигом подобралась.
– Госпожа! Я знаю, что вы там. Прошу вас, выходите. Иначе господин осерчает, – донеслось до нас скорее просящее, нежели требовательно.
– Я пойду, не то Мортимер может расстроиться. Я обещала ему, что ещё денёк проведу в постели, – на лице мамы появилось самое мечтательное и влюблённое выражение, какое только возможно. – Он попросил прощения, – доверительно добавила она. – А я ведь столько лет жила с чувством вины. Осуждала себя, что так больше и не смогла родить.
– Мамочка, ты вообще ни в чём не виновата, – я заключила её в объятия. – Поверь мне, отныне всё будет хорошо. Но ты отцу скажи… Много чего скажи и не бойся выразить свои мысли. Он тебя не тронет. Я не помню, какой у папы характер, но по увиденному могу
– Да, он хороший. И да, ты права, в этот раз я не смолчу, – решительно кивнула графиня.
– Леди Джульетта! – послышалось из-за двери.
– Иду! Подожди немного! – громко откликнулась она. – Белла, милая, завтра ты будешь чувствовать себя нехорошо. Но это состояние пройдёт быстро. Смерть не ушла без добычи, – одними губами добавила она. – И странно, что ты смогла ей противостоять в твоём-то возрасте… Но мы ещё поговорим об этом. Позже.
И вот мне плохо. Бросает то в жар, то в холод. С раннего утра мучает дикая жажда. Я не придала тогда словам матушки большого значения, и вот они вспомнились. И ещё кое-что – шёпот, тот самый, пробирающий до мозга костей.
"Я жду новой встречи, дитя. Это была славная битва".
А ведь Костлявая ушла довольной. Она чуть ли не мурчала от удовольствия.
И тут же припомнились слова Джульетты: "Ближе к тридцати годам в тебе разовьётся редчайшая способность. Ты научишься возвращать умерших с того света".
– Но мне нет тридцати! – резко сев на стуле, натуральным образом возмутилась я. А потом ка-ак вспомнила! – Но моей душе далеко не семнадцать. Может, этот факт и повлиял? Получается, Смерть оттяпала у меня несколько лет жизни?
Озарение пришло с запозданием, хотя и Джульетта недвусмысленно заявила:
"И странно, что ты смогла ей противостоять в твоём-то возрасте".
– Блин блинский, – отёрла бисеринки пота, выступившие на лбу, медленно встала и побрела к кровати.
Во дворе замка послышалось оживление – народ проснулся и принимался за работу.
Я же растянулась на прохладной постели, тяжёлые веки сами сомкнулись.
Проспала до самого утра следующего дня. Не слышала ни того, как заходила Агнес, ни тренировку воинов отца – стук деревянных мечей доносился даже до моих покоев.
Проснулась как-то резко: хоп – и открыла глаза.
Прислушалась к себе. Жара нет, озноба нет. Суставы не ломит, голова не болит.
Выдохнула с облегчением и встала. Огонь в камине едва тлел, по помещению струилась утренняя прохлада. Сделав дела в уборной, вернулась в комнату, и тут голос подал жаждущий пищи желудок: бурр-бурр.
Дёрнула за верёвку, вызывая служанку и села в кресло в ожидании помощницы.
"Сколько же ты у меня забрала?" – билось в голове.
Агнеса пришла ко мне через четверть часа с тяжёлым подносом в руках.
– Ваша матушка просила передать, что зайдёт к вам попозже, и вы вместе с ней отправитесь в церковь. Отец Стефан примет у вас исповедь, а затем отслужит благодарственный молебен.
Да уж, не было печали, как говорится.
– Леди Джульетта полностью поправилась, вы пришли в себя. А то от волнений вас что-то сильно подкосило. Надобно за то поблагодарить Бога, – и размашисто перекрестилась. Немного не так, как я привыкла, но очень похоже.