Невероятная история мистера Пэрриша
Шрифт:
Так закончился этот ужасный день. Ближайшее время я не выходил на улицу и гулял только во дворе дома под присмотром Сэма. Мои приступы не прекращались, и потому отец велел Сэму присматривать за мной в его отсутствие с еще большей ответственностью.
Один раз Сэм попросил меня сходить в булочную, где он заказал торт для своей племянницы, у которой был день рождения.
– Ты уже большой мальчик, Аарон. И мне нужна твоя помощь. Как видишь, моей ноге худо и, кажется, что тебе придётся заменить меня сегодня.
У Сэма часто болела правая нога, которую он повредил, когда в молодости работал на верфи.
– Хорошо, – без возражений ответил
Я получил от Сэма записку, в которой говорилось, что мне позволено доставить торт мистеру Дорнвилю (Сэму), поскольку тот не может прийти по состоянию здоровья. А также мне была выдана оговоренная сумма, которую я должен был отдать булочнику.
Когда я вышел на улицу, то ярко светило солнце и грело моё лицо. Я до сих пор помню тот запах, который исходил от снега, таявшего на солнце. Он был для меня олицетворением жизни. Я шёл и радовался погоде, впервые за долгое время у меня было хорошее настроение. Вот она булочная Дюшера. Толстый француз, который был ее хозяином, знал меня, поскольку несколько раз я приходил сюда со своим отцом.
– Аарон! Мой дорогой друг, – в его голосе слышался ярко выраженный французский акцент, – Рад тебя видеть. Какими судьбами в моем заведении? – шутливо нахмурившись, спросил он.
– Я от мистера Дорнвиля. У его племянницы день рождения и по этому случаю… – я не успел договорить фразу, как толстяк перебил меня:
– Уи,уи! Жа Облиё! – пролепетал он на своём родном языке. – Одна секунда, мой дружок.
И через минуту мистер Дюшер вынес небольшую коробку с тортом. Я протянул ему деньги и записку от Сэма. Он взял плату, а записку просил оставить себе, сделав жест рукой, мол «бросьте это, молодой человек».
Выйдя из булочной, я направился домой, чтобы поскорее оповестить моего няньку, что задание, данное мне, выполнено. Но не успел я пройти второй дом, как из подворотни мне навстречу вышел Том. Я остановился и застыл. Мои ноги вдруг сами собой повернули в обратную сторону. Сделав, однако, пару больших шагов, я врезался в Генри и Джона, как оказалось, стаявших позади меня. Торт выпал из моих рук и упал на землю. Моему разочарованию не было предела. Я одновременно злился и находился в отчаянии. Я не знал, что мне теперь делать. «Ведь день рождения племянницы Сэма сегодня. Как же она будет справлять его без торта?» – подумал я тогда. А затем мне в голову пришла еще одна будоражащая мысль, что теперь я обязан заплатить Сэму за торт, который уронил. Но всё это куда ни шло, если бы я просто его уронил, но ведь передо мной стояли те, кому я также был должен золото, о котором я им соврал и не принес.
– Эй, ты! Пёс! Мне кажется, ты нам кое-что должен? – оскалился Генри.
– Что ты теперь будешь делать, а, парень? – спросил меня Том. Он стал другим, на его лице появился шрам, и сам он стал более зловредным, чем был.
– Гони сюда наши денежки! – заявил Джон. Они схватили меня и потащили в переулок, где сильно ударили мне в живот и повалили на землю.
– Вот ты, значит, какой друг. Думал тебе сойдёт с рук твоё ужасное отношение к нам? Мы думали, ты наш друг! А ты, недоносок, решил просто бросить нас. Собачий сын! Отребье! Мы тебе сейчас покажем, что такое улица! – грозно проговорил Джон и пнул ногой мне в грудь.
– Постой-постой, – остановил его Том, – может у него что-нибудь есть?
– У меня ничего нет, – просто ответил я. Страха не было, но я был сильно взволнован, что сказывалось на моих руках, которые судорожно тряслись.
– Не боись! Чего как заяц трясёшься? Мы тебе ещё пока ничего не сделали, – сказал Том, увидев мои трясущиеся руки. Я ничего не ответил на его фразу.
– Сейчас ты встанешь, отряхнёшься и пойдешь домой. Возьмешь деньжат, сколько есть у твоего папаши и принесёшь нам. Уяснил? – спросил меня Генри и щелкнул пальцами мне по носу.
– Никуда я не пойду. И вас я не боюсь, – смело сказал я, но это не подействовало, а только усугубило сложившуюся ситуацию. Тут же Джоном был совершен молниеносный удар кулаком мне по лицу.
– А теперь что ты скажешь? Дохляк! – спросил Джон. Тут мне стало немного страшно, но я не сдавался.
– Скажу, что вы зря стараетесь. Я уже дал вам всё, что мог дать, а вы требуете ещё. Но ни мне, ни моему отцу больше нечего вам предложить.
– Раз так, ты сам виноват в том, что случится. Посмотрим как ты теперь запоёшь, смельчак, – сказал Том, и они все начали колотить меня сначала руками, а потом ногами. В это же время у меня произошел приступ, в котором одновременно мне привиделись какие-то демонстрации, толпы людей, идущих по улице и что-то выкрикивающих, корабль в тумане, уплывающий вдаль, и снова отец, тянущий ко мне свою руку. Затем я потерял сознание и очнулся только, когда пекарь Дюшер обрабатывал мне раны и ушибы. Я сразу же попытался встать, но сильная боль пронзила всё моё тело, и я застонал.
– Тише-тише, дружок, лежи. Я вызвал доктора, он уже в пути.
– Где я? Что случилось? – спрашивал я, пытаясь вспомнить последние события.
– Тебя сильно побили эти злые мальчишки с улицы. Мой пёс Бриг обнаружил тебя в подворотне сразу за моим домом и привел меня к тебе. Твой отец тоже едет сюда.
– Мой отец? О нет! Сэм! Торт! Я должен… – я попытался встать, но боль не так-то просто было стерпеть.
– Нет-нет, ты сейчас должен лежать и ждать доктора. А про торт забудь, я приготовлю новый завтра.
– Но племянница мистера Дорнвиля справляет день рождения сегодня…
– О нет, её день рождения завтра. Разве он тебе не сказал. Мы решили приготовить торт заранее.
– Господи. Завтра. Ладно.
– Славно.
В тот день доктору пришлось похлопотать над моим избитым телом, но он справился, и уже через пару недель я мог выходить во двор, чтобы поиграть с псом мистера Дюшера, который любезно согласился одолжить мне его на время отъезда пекаря в Париж.
Отец был доволен тем, что я наконец нашёл себе друга, однако он помнил то, как поступили со мной те бродяги, которых уже разыскивала полиция. Отец написал заявление, и скорее всего, этих троих теперь еще долго не увидим на нашей улице.
Скоро мне исполнялось восемь лет, и одним летним днём отец подошел ко мне и сказал, что он кое-что обнаружил. След, который приведет его к маме. Когда он это говорил, то голос его дрожал, а на глазах наворачивались слёзы. Затем он сказал, что ему нужно будет проверить эти зацепки и придется уехать на некоторое время.
– Сэм приглядит за тобой, Аарон. Всё будет хорошо. Когда мы вернёмся, то наша жизнь совершенно изменится к лучшему. Вот увидишь, мой любимый мальчик.
Уже через неделю отец собрал вещи и вечером поднялся ко мне в комнату, сел на кровать. Он снял очки, в которых обычно читал и рассматривал карты, и сказал: