Невероятная история мистера Пэрриша
Шрифт:
– Аарон, сегодня я уплываю. Корабль отходит через три часа. Я хочу попрощаться с тобой и сказать, как сильно тебя люблю, – и снова его глаза увлажнились. В это время на улице стоял какой-то шум. Это было что-то вроде забастовки рабочих. «В такой час! Нашли время» – подумал я тогда.
– Мне будет не хватать тебя, отец. Я буду по тебе скучать. Когда ты найдёшь маму, то скажи ей, что я тоже очень скучал по ней и что люблю её всем сердцем, – от моих слов отец еще некоторое время молчал и вытирал слезы рукой.
– Да. Да. Я обязательно найду её, малец. Только ты вот что… – он снял со
– Прощай отец, я буду ждать тебя. Будь осторожен, – попрощался я.
Затем он спустился вниз, и я услышал, как захлопнулась дверь.
Я побежал к лестнице, чтобы убедиться, что отец действительно ушёл. Я не хотел, чтобы он покидал меня. Внизу Сэм сел в кресло и, укрывшись одеялом, заснул. Тогда я подбежал к окну своей комнаты и увидел отца, который садился в экипаж. Также я видел толпу рабочих, идущих по улице в ту же сторону, куда уехал папа.
Это был последний день, когда я видел отца: 4 Июня 1884 года.
II
Шли дни, недели, уже скоро должен был быть мой день рождения, но отец не возвращался. Чтобы отвлечься, я занимался своими делами: играл в игрушки и рассматривал карты отца в его кабинете. Мой новый друг Бриг был хорошим псом, мы часто выходили во двор, чтобы порезвиться и поиграть в мяч. Я кидал, а он мне его приносил. Раньше я не встречал таких умных псов. Он выполнял основные команды, что-то вроде «лежать», «сидеть» или «голос». Но моей любимой командой было «искать!». Он гонялся за всеми предметами, что я бросал ему: мячи, палки, подзорная труба, подушка, картофелина и футляр для очков.
Когда Сэм видел, чем мы занимаемся, он ругался на нас и наказывал домашним арестом. Часто это оборачивалось курьезными случаями, когда Бриг носился по всему дому и творил сущий беспорядок. Тогда Сэм запирал его под лестницей, где он жалобно скулил, а я сидел рядом с ним и говорил ему, что мистер Дорнвиль хороший и что он просто злится за беспорядок в нашем доме.
Уличные демонстрации и забастовки не прекращались. Наступал новый экономический кризис. Люди были недовольны, и толпы рабочих бесновали по округе, даже иногда били окна в зданиях фабрик и заводов. На улице было небезопасно, поэтому Сэм никогда не отпускал меня в лавку или куда-либо еще. А из-за своей боли в ноге сам не мог дойти и до ближайшей булочной, не говоря уже о том, чтобы вывести меня в библиотеку или музей. В последние дни у него было плохое настроение, и однажды вечером он пришёл с очень грустным лицом. Раньше я никогда не видел его таким.
Бледный, как полотно, мистер Дорнвиль сел возле камина и пригласил меня к себе вниз на разговор. Я спустился из своей комнаты и увидел его таким, каким я описал его
– Бедный мой мальчик, – повторял он, подняв красные от слёз глаза, и уставился в пустоту.
– Что случилось?
– Мне горько сообщать тебе эту ужасающую новость, но сегодня в порт пришло судно, капитан которого месяц назад нашёл в море обломки корабля «Виктория».
Он не закончил фразу, словно в горле у него застрял ком.
– Что же в этом ужасного, мистер Дорнвиль?
– В том, что именно на этом корабле уплыл твой отец два месяца назад. Мне жаль мой мальчик, но твоего отца уже нет в живых.
После этих слов все внутри меня замерло, сердце заколотилось с такой силой, что чуть не выпрыгнуло из груди. Так я стоял с минуту, пока из глаз не потекли струи слёз. Я был поражен новостью о смерти отца, не признавал её и говорил Сэму: «Нет! Нет! Этого не может быть! Он еще жив! Сэм! Скажи, что он жив!». Я оттолкнул его, затем впал в истерику и громко кричал. Сэм обнял меня и сам заплакал от горя. Этот вечер был самым тяжёлым для меня.
Почти полночи я не спал и думал об отце. Сэм позвал меня позавтракать, но я ответил ему, что не голоден. Он понимал моё состояние и не стал возражать. Затем последовал полдень, и он позвал меня на обед. И тогда я отказался. Меня не мучил голод, но мучила пустота в сердце, которая терзала меня и не давала мне покоя.
Наступил вечер, и я решил спуститься вниз, чтобы узнать, чем занят Сэм. Оказалось, что он весь день просидел в кресле, читая книгу, чтобы отвлечься.
– Ты в порядке? – спросил он меня, когда увидел.
– Да.
– Если ты голоден, то на кухне я приготовил для тебя омлет.
– Спасибо, Сэм.
– Мне нужно будет отойти ненадолго.
– Сейчас?
– Да. У меня есть дела в типографии. Хотел уточнить, как скоро они напечатают мою статью и нужно ли мне что-то исправить.
– Хорошо.
Я пришёл на кухню и подкрепился омлетом. От непостижимой печали мне ничего не хотелось. Даже Бриг, который пришёл пожалеть меня, не смог вытащить меня из мрака моих мыслей.
– Пристегни пса, Аарон. Я пойду, заодно выгуляю его, – сказал Сэм, стоявший у двери и ожидавший Брига.
Когда они ушли, я остался наедине с собой и своими переживаниями. Трудно было сказать, как долго мне еще предстояло находиться в таком состоянии. Я даже подумывал о том, что завтра Сэм поведет меня к доктору Уайту, но потом я вспомнил, что он уехал к отцу в Ирландию и скорее всего вернется очень нескоро.
Я подошел к окну в своей комнате и увидел толпы людей, шумно слонявшихся по улице. В этот раз они были очень рассержены и разбивали фонари камнями. На всякий случай я отошёл от окна и погасил лампу. Вдруг я услышал выстрел, а затем еще несколько. Я так испугался, что позвал Сэма, забыв, что он только что вышел из дома. Тогда я забился под кровать и слушал, что происходит на улице. Шум и гам не прекращался пол ночи, пока наконец я не услышал, как полицейские разогнали толпу. Сэм и Бриг до сих пор не вернулись, но я уснул и проспал почти до утра.