Невероятная победа
Шрифт:
Капитан 2-го ранга Футида был слишком слаб после аппендицита, чтобы участвовать в борьбе с пожаром, и он спустился в помещение для инструктажа. Туда же спустился и Макисима - основательно помятый и без кинокамеры. Но в помещении для инструктажа передохнуть не удалось. Оно было переполнено пострадавшими, в нем стояла невыносимая жара, постепенно становилось трудно дышать от все прибывающего дыма. Футида и Макисима вернулись на пост управления авиацией.
Командир дивизиона живучести капитан 2-го ранга Добаси делал все, что мог, чтобы остановить огонь. Он развернул пожарные шланги, но подающие воду насосы не работали из-за отсутствия энергии. Добаси попытался затопить хотя бы погреба боеприпасов, но клапана затопления оказались поврежденными. В бессильной ярости капитан 2-го
Штурман авианосца капитан 2-го ранга Миура понял, что корабль не управляется. Бомба, попавшая в корму, заклинила положенный влево руль, и теперь "Акаги" мог только совершать циркуляции. Миура поставил машинный телеграф на "стоп", но машины продолжали работать. Поскольку все переговорные трубы и телефоны были разбиты, пришлось послать рассыльного в машину узнать, что там случилось. Выяснилось, что с машинами все в порядке, но вся машинная вахта погибла - люди задохнулись раскаленными газами, проникшими вниз через систему вытяжной вентиляции. Что-то сверхъестественное было в продолжающейся работе машин с мертвыми механиками. Пришлось перекрыть пар, ив 10.42 авианосец остановился. Пламя тут же с ревом устремилось вперед. В 10.43 огонь подобрался к истребителю, стоявшему на полетной палубе прямо под мостиком. Раздался взрыв, и пламя, охватив мостик, зализало иллюминаторы флагманской рубки. Жара внутри адмиральского помещения становилась невыносимой.
Адмиралу Кусака было ясно, что "Акаги" больше не может служить флагманским кораблем. Корабль не управлялся и потерял ход, пожар становился все яростнее, радио вышло из строя, а руководить боем с пылающего мостика с помощью семафора и сигнальных флагов было невозможно. Он настаивал, чтобы адмирал Нагумо перешел на другой корабль.
Нагумо отказался, тогда командир авианосца капитан 1-го ранга Аоки со слезами на глазах сказал командующему: "Адмирал, вы должны перенести флаг, оставьте "Акаги" на меня". Нагумо снова отказался. Кусака продолжал настаивать. Самурайский дух это, конечно, хорошо, но пылающий флагманский корабль - не место для руководства боем. "Вы командующий соединением, резко сказал он своему шефу.
– И ваш долг - продолжать бой!" Долгое молчание, затем едва заметным кивком головы Нагумо дал согласие.
Нельзя было терять ни секунды. На находящийся поблизости эскадренный миноносец "Новаки" семафором передали приказ спустить шлюпки и приготовиться принять адмирала. В то же время флаг-офицер капитан 3-го ранга Нисибаси получил приказ разведать все выходы и найти лучший путь отступления из этого пекла. Нисибаси вскоре вернулся - все проходы внизу были в огне.
Спастись можно было только через иллюминаторы. В 10.46 они открыли один с подветренной стороны, выкинули через него пару концов и начали спускаться. Первым спустился Нагумо. Он проделал это с легкостью и грацией - пригодилась спортивная подготовка в молодости, когда адмирал был чемпионом флота по дзюдо. Для располневшего адмирала Кусака этот спуск оказался более тяжелым. Он сорвался с конца и тяжело упал на палубу, растянув обе лодыжки. Однако в тот момент он даже этого не заметил. Взрывались боеприпасы, вокруг со свистом летали осколки, бушевало пламя. Хуже, что при падении начальник штаба потерял сапог. Какое-то мгновение он колебался - тратить время на надевание сапога или же догонять других в одном сапоге, прыгая по раскаленной палубе. Весь штаб был уже на баке, крича своему начальнику, чтобы тот поторопился. Кусака побежал на бак - то бегом, то прыгая на одной ноге.
Катер с эсминца "Новаки" подошел под нос авианосца, и все они спустились в него и направились к легкому крейсеру "Нагара", куда Нагумо в последний момент решил перенести флаг. Когда катер отвалил от горящего авианосца, взрывы продолжали сотрясать флагманский корабль. Во все стороны в воздух взлетали обломки.
В 11.30 с крейсера "Нагара" подали штормтрап и Нагумо вместе со своим штабом вскарабкался на борт, где его встретил контр-адмирал Кимура командующий 10-й эскадрой эсминцев охранения.
– Кимура, как вы думаете, сможет ли "Нагара" буксировать "Акаги"? были первые слова Нагумо, когда
– Это, наверное, будет трудно осуществить, - ответил контр-адмирал Кимура, стараясь выбирать наиболее тактичные слова, - если принять во внимание то состояние, в котором находится "Акаги".
Поднявшись на мостик крейсера, Кусака немедленно приказал поднять на мачте флаг Нагумо. Но оказалось, что вице-адмиральского флага на крейсере нет. Тогда Кусака взял контр-адмиральский флаг Кимуры, который отличался от вицеадмиральского лишь красной полосой, идущей через нижнюю часть полотнища. Эту полосу отодрали, а остатки подняли на мачте. Флаг Нагумо, поднятый на крейсере "Нагара", был немного в лохмотьях, но, конечно, потрепан в гораздо меньшей степени, чем само соединение.
Адмирал Исороку Ямамото чувствовал себя гораздо лучше. Легкое несварение желудка, которое мучило его за день перед этим, прошло, и адмирал с огромным аппетитом съел свой обычный утренний завтрак: суп миссо, рисовую кашу, яйца и вяленую рыбу.
Когда Ямамото появился на мостике, штабные удивленно переглянулись. Все они были одеты в повседневную форму или в обычные рабочие куртки, но главком появился в накрахмаленной белой форме и в белых перчатках.
Стоя на флагманском мостике чудовищного линкора "Ямато", адмирал, выслушивая доклады штабных, осматривал в бинокль 18 кораблей своих главных сил. Он не особенно волновался. Нагумо все еще строго придерживался радиомолчания, и на "Ямато" знали только то, что удавалось перехватить из сообщений летчиков. В штабе Ямамото поняли, что американские летающие лодки обнаружили авианосцы Нагумо, что Томонага потребовал второго удара по Мидуэю, что самолеты с Мидуэя пытались атаковать авианосцы. В 7.28 они слышали доклад гидросамолета No 4 с "Тонэ", что американский флот уже появился на сцене.
Поскольку все их планы базировались на совершенно противоположных предпосылках, адмирал и его штаб приняли к сведению новую ситуацию с легким удивлением. Но это нисколько не заставило их встревожиться. Напротив, новость о появлении американского флота привела всех в восторг. Если американский флот уже появился, с ним просто будет покончено быстрее, чем планировалось. А когда самолет с "Тонэ" доложил об обнаружении авианосца противника, возбуждение на мостике "Ямато" возросло еще больше. Капитан 1-го ранга Куросима уверял всех, что Нагумо, конечно, предусмотрел такую возможность и наверняка имеет в запасе резервную волну торпедоносцев. "Все идет так, как мы этого хотели", - доложил Куросима адмиралу. В последующие два часа не случилось ничего, что изменило бы это мнение. За это время Нагумо уже отказался от радиомолчания и дважды выходил на прямую связь с Ямамото. Суть его сообщений была весьма оптимистичной: он нанес много ударов, он не имеет никаких повреждений, он преследует флот противника...
Затем, примерно в 10.30, из радиорубки поступило совершенно неожиданное сообщение. Капитан 2-го ранга Ватанабе услышал его через переговорную трубу - так из радиорубки передавалось на мостик все, что удавалось перехватить в эфире. Взволнованный голос радиста доложил: "Пожар на "Акаги"! Ватанабе немедленно передал сообщение адмиралу Ямамото. Главком спросил у капитана 1-го ранга Куросима, есть ли возможность получить подтверждение, что авианосцы, действительно, подняли самолеты для удара по американскому флоту. Если это еще не сделано, то дело может кончиться плохо. Капитан 1-го ранга Куросима был уверен, что требовать подтверждения нет никакой необходимости. Конечно же, ударная волна поднята. Ведь все это было предусмотрено планом операции!
Затем была принята еще одна радиограмма: пожары на "Кага" и на "Сорю". Но в штабе Ямамото все еще не беспокоились. Не было причин полагать, что повреждения серьезны: корабли, идущие в бой, могут получить попадания, "Хирю" совершенно цел, настоящий бой только начинается.
В 10.50 на мостик поспешно поднялся рассыльный, передав новое сообщение начальнику связи главкома капитану 2-го ранга Вада. Вада кинул взгляд на сообщение и молча передал его начальнику штаба Объединенного флота адмиралу Угаки. Тот взглянул на него и также молча передал его главнокомандующему.