Невероятная подстава, или Хочу быть вашей мамой

Ершова Светлана

– Что за глупости? Я никогда вас не оставлю. И, кстати, а как ты меня нашла?

Выпутавшись из моих объятий, малышка села и, состроив невозмутимую мордашку, сообщила:

– Я ещё вчера на тебя маячок поставила, чтобы всегда знать, где ты.

Люди, помогите найти мою челюсть! Что ж эти детишки такие продвинутые-то?!

– И зачем? – пробормотала, отойдя от шока.

– Чтобы ты не потерялась.

– На тебе и папин маячок стоит, – добил меня Стен.

Чувствую себя бабочкой в стеклянной банке – лишь видимость свободы! Но с другой стороны, они же вроде как обо мне заботятся, боятся потерять. Нервно хихикнув, повернулась

к парню и поинтересовалась:

– А ты не хочешь на меня какую-нибудь следилку повесить?

– Пока нет, но если что, ты об этом и не узнаешь! – ответил он, хитро подмигнув.

– Так, ладно, малышня. Чем сегодня займёмся?

– А давайте построим дом на дереве? Мы со Стеном уже пробовали, но Дурана увидела и запретила.

– Договорились, но сначала, приводим себя в надлежащий вид, завтракаем и идём на уроки, а вот после займёмся строительством.

Услышав про уроки, ребята заметно приуныли, но заверение, что домик мы всё же построим, не позволило им совсем скиснуть. Веста, вскочив с мата, умчалась переодеваться, ну и мы со Стенли поднялись с облюбованных мест. Молча дошли до второго этажа, на котором располагались наши с Арамом спальни, а вот детские на этаж выше. Надо бы поговорить с супругом о возможности переселить ребят ближе к нам.

– Подожди, – остановила я пасынка, пока он не ускользнул.

Стен послушно затормозил, а я, шагнув к нему, прижалась губами к тут же заалевшей щеке.

– Ну вот, как и обещала! – улыбнулась смущённому мальчишке. – А теперь беги, встретимся за завтраком.

***

– Ай, падает! – закричала я, выронив доску.

До земли она не долетела, зависла в воздухе и медленно поплыла вверх, попадая прямо в руки садовника. Ну да, строить что-то с магом, конечно, проще. Благодаря Стену доски и гвозди так и летали вокруг сосны, на которой я совсем недавно просидела полдня. Но без помощи мы бы всё равно не управились, поэтому пришлось привлекать садовника. Который, собственно, и предоставил нам доски и гвозди и сам же сейчас орудовал молотком.

– Спасибо вам, – с добродушной улыбкой поблагодарила я хмурого дядечку.

Сделав вид, что не услышал, он продолжил приколачивать доску к шершавому стволу.

– Странный он какой-то, – обиженно буркнула себе под нос.

– Обычно он нормальный, просто недавно кто-то куст его любимых роз ободрал, с тех пор Грог не в духе, – пояснил стоящий рядом Стенли.

– Красные такие? Как те, что стоят у...

Шустро подскочив к Весте, я положила ладонь на её рот, не позволив договорить. Ну да, красные и стоят они в моей комнате. Девчонка их, разумеется, видела, но обзаводиться врагом в лице пылающего жаждой мести садовника я точно не хочу.

– Всё, малышня, на сегодня хватит, ужин скоро! – сообщила, отворачиваясь от подозрительного взгляда дядечки.

Дети, естественно, расстроились, но послушно поплелись в замок. Наконец освободившись от обязанности строить домик, Грог облегчённо выдохнул, похоже, забыв о своих подозрениях. Вот надо, нет, напакостил герцог, а краснеть и увиливать приходится мне!

Герцог... Стоило вспомнить, что он сегодня возвращается, розы вместе с садовником вылетели из головы. Как же я соскучилась, кто бы только знал! А ещё мысль, что супруг неоднократно намекал, что хочет забраться в мою кровать, не давала покоя. Нет, я готова перевести наши отношения на другой этап, но... Это не означает, что

я не нервничала, думая о том что ждёт меня сегодня ночью.

– У меня пальчик болит! – пожаловалась Веста, возвращая меня на грешную землю.

Осмотрев протянутый мне палец, с тяжёлым вздохом констатировала:

– Заноза! Сейчас мы её вытащим.

– Нет! Пусть она там будет, – вскрикнула малышка, пряча руку за спину.

Ну вот, только этого мне и не хватало!

– Хорошо, – согласилась я покладисто и под удивлённые взгляды воробушков направилась на кухню.

Пришлось переполошить и поваров и горничных, но пинцет мне всё-таки удалось добыть. Вернулась к детям, всё ещё сидящим в гостиной, и попросила Весту ещё раз показать мне палец.

Просьбу девочка доверчиво выполнила. Крепко зажав травмированный пальчик, я резво подцепила занозу, резко её выдёргивая. Глаза малышки тут же наполнились слезами.

– Ты... Ты... Ты сделала мне больно! – закричала она и, оттолкнув меня со своего пути, взбежала по лестнице.

Я даже отреагировать не успела, как за спиной раздался звенящий от сдерживаемой ярости голос.

– Что ты сделала?! Как посмела причинить боль ребёнку?!

Стремительно обернувшись, посмотрела на пребывающего в бешенстве супруга. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Я стараюсь, из кожи вон лезу, чтобы подружиться с его детьми, а он и разбираться в произошедшем не стал, заранее обвинив меня во всех смертных грехах.

Разозлившись, шагнула к Арамазду и, подхватив его руку, вложила в неё пинцет вместе с занозой.

– Если вас что-то не устраивает, ваша светлость, можете её обратно вставить!

Рявкнула и, гордо вздёрнув подбородок, пошла в свою комнату. Господи, обидно-то как! Я его ждала, скучала, а он... Баран! Вот кто он!

37

АРАМАЗД.

Глядя на собственную ладонь с лежащим на ней пинцетом и крошечной щепочкой, сообразил, что произошло, и завис. Я с этой передислокацией войск достал всех до печёнок, чтобы быстрей управиться и вернуться домой. Солдаты явно выдохнули с облегчением, когда я их покинул. Рвался к жене, старался и... так облажаться!

– Зря ты так. Эля все дни что тебя не было с Вестой нянчилась. Она бы её не обидела, – добил меня Стенли, укоризненно покачав головой.

Спасибо, сын, теперь я себя ещё больше придурком чувствую. Прочистив пересохшее горло, спросил:

– А ты как? Тебя вниманием не обделяли?

– А мне накостыляли, – заявил сын с довольной ухмылкой. – В тренировочной. И обещали научить таким же приёмам. Пап, Эльма крутая. А ещё... она меня поцеловала, в щёку.

– Что же у неё за поцелуи такие волшебные, раз и ты продался? – хмыкнул, положив руку на плечи смутившегося Стена.

– Лучше скажи, как мириться будешь?

– Что-нибудь придумаю. Давайте-ка вы поужинаете сегодня у себя. Эля всё равно в столовую не спустится – дуется! А я... буду думать!

– Как скажешь, удачи. И смотри, чтобы и тебе не накостыляли.

Совет правильный, жена у меня уникальная – она может!

Размышлял я недолго. Поднялся на крышу и, сменив ипостась, полетел в столицу. Приземлился посреди главной улицы, распугивая редких прохожих. Принял человеческий облик и, не обращая внимания на гневные, осуждающие взгляды, толкнул стеклянную дверь, попадая в помещение, пропитавшееся умопомрачительными ароматами.