Невероятная помолвка
Шрифт:
Стоило ей только об этом подумать, как она сама сразу же вспомнила его прикосновения в лифте, и по ее телу мгновенно прокатилась жаркая волна. Тогда она безумно его хотела. Да кому она врет? Сейчас она хочет его ничуть не меньше. Но чем все закончится, если она отдастся своему желанию сейчас, когда они «помолвлены»?
Почувствовав, что шелковый шарфик начинает ее душить, Франческа потянулась к нему рукой.
– Э… а как…
– Франческа, что я вижу у тебя на пальце? – вдруг прервал ее невнятное бормотание знакомый голос.
– Скарлет! –
– Покажи-ка руку, – подруга не стала тратить время на пустые разговоры. – Ты помолвлена с Лиамом Кроу, а я еще ничего об этом не знаю? А ведь когда Даниель сделал мне предложение, вы с Ариэль узнали об этом буквально через пару минут.
Точно, в любой другой ситуации Франческа тоже поспешила бы обрадовать подруг, но сейчас…
– Все получилось очень быстро.
– Потрясающее кольцо, я хочу знать подробности.
– Ну, мы… – До Франчески только сейчас дошло, что она не знает, что говорить.
– Мы начали встречаться, когда я еще только собирался купить акции АНС, – вмешался Лиам, – но из-за всей этой шумихи решили до поры до времени не разглашать наши отношения, но теперь готовы делиться нашим счастьем со всем и каждым.
Глава 5
Лиам не собирался приглашать Франческу на ужин, но после встречи со Скарлет понял, что им необходимо побольше узнать друг о друге. Когда об их помолвке станет известно, на них посыплются тысячи вопросов, так что им придется в подробностях рассказывать, как они познакомились и начали встречаться. Да и вообще, неплохо хоть что-то знать о своей невесте, даже временной.
Сделав заказ, Лиам задумчиво посмотрел на Франческу. Что он о ней знает? У Франчески прекрасная фигура, бешеный темперамент и отзывчивая душа.
А еще он хочет ее сильнее, чем всех других женщин в этом мире. Но при этом Лиам все равно почти ничего не знал ни о ее предпочтениях, ни о ее прошлом, и это его совершенно не устраивало.
– Расскажи мне о себе. Пока мы ничего друг о друге не знаем, у нас не получится достоверно изображать влюбленных.
– Знаешь, у меня такое ощущение, что я сейчас пытаюсь выиграть грин-карту. – Собираясь с мыслями, Франческа пригубила вино. – Я выросла в Беверли-Хиллз, мой отец продюсер, но ты это и так уже знаешь. С мамой он познакомился на съемках в Сицилии, а спустя месяц они уже поженились.
– То есть возражать против нашей скорой помолвки они не станут?
– Не станут, хотя мне пришлось пообещать отцу, что мы не будем торопиться со свадьбой, а то он уже готов был примчаться сюда, чтобы поговорить с тобой по-мужски.
– Ну с этим мы и так не собирались торопиться.
– Знаешь, я всегда мечтала, что однажды найду человека, с которым буду так же счастлива, как мои родители друг с другом.
Так, она мечтает о настоящем браке с любимым мужчиной. Жалко, конечно, что ей сейчас приходится притворяться,
– У меня есть младшая сестра, Тереза, она фотограф и живет в Сан-Франциско. В Вашингтон я перебралась после окончания Джорджтаунского университета.
– Я тоже учился в Джорджтауне, может, мы там пересекались? – Франческа назвала года обучения и, к счастью, оказалось, что она окончила университет на два года позже его самого, и они действительно вполне могли там познакомиться. – Замечательно. Предлагаю всем говорить, что мы уже тогда любили друг друга и, вновь встретившись в этом году, решили возобновить наши отношения. Так нам будет проще объяснять, почему мы так быстро решили пожениться. Что ты изучала?
– Связи с общественностью и политологию. Я собиралась стать ведущей какой-нибудь политической программы.
– Жаль, что ты так ею и не стала, я бы с радостью каждый вечер любовался тобой на экране. А вообще странно, что мы раньше не встречались, я тоже изучал связи с общественностью.
– Может, и встречались, – Франческа пожала плечами, – аудитории в Джорджтауне огромны, да и студентов хватает.
Лиам покачал головой. Если бы он тогда хоть раз оказался рядом с Франческой, то обязательно бы ее заметил и пригласил на свидание.
– Нет, я бы тебя точно приметил.
Франческа покраснела и смущенно покрутила кулончик на шее. Лиам уже не раз замечал этот золотой рожок, но каждый раз отвлекался на божественные полушария, видневшиеся в вырезе платья, и забывал спросить о его значении.
– А что это за кулон, который ты все время носишь?
– Это corno portafortuna, nonna дала мне его от сглаза. Это такая итальянская традиция, я ношу его на счастье.
Кулончик, покоящийся между ее волшебных грудей, так и притягивал к себе взгляд, так что Лиаму он тоже принес кусочек счастья.
– В лифте ты упоминала, что летом ездила к бабушке в Италию.
– Да, лет с пяти и до конца школы я каждое лето ездила к ней на Сицилию. Сначала мама летала вместе со мной, но с десяти лет отправляла меня одну, говоря, что я должна знать свои корни. Nonna учила меня настоящим итальянским рецептам и рассказывала о нашей семье. В детстве мы с сестрой даже неплохо говорили по-итальянски, но, к сожалению, я уже стала забывать язык.
– Зато ругательства хорошо помнишь, – вставил Лиам.
– Конечно, ведь сложнее всего забыть именно то, что тебе вообще не положено знать.
– А суеверий ты там же набралась?
– Да. Итальянцы очень суеверный народ. Nonna не так уж и много мне о них рассказывала, но мама никогда не верила в приметы, поэтому для меня суеверия неразрывно связаны с детством на Сицилии. Nonna умерла в прошлом году, но, каждый раз вспоминая итальянские приметы, я вспоминаю о ней.
– Хорошо, что она не забыла про божьих коровок. А как насчет плохих примет? Чего мне следует остерегаться?