Невероятно пламенный
Шрифт:
– Но этого не может быть! Я не понимаю! Свечи опять потухли. На рождественском венке, на подоконнике, в ванной комнате...
– Почему у нас свечи стоят в ванной, не понимаю, Роза.
– Но ведь речь не об этом!
– рявкнула мама.
– Речь идёт о том, что не одна свечка не горит дольше, чем три минуты, а у меня скоро больше не останется спичек.
Леандер удовлетворённо кивнул и облокотился расслабленно на стенку.
– Значит это ты ..., - пробормотала я.
– Да, - ответил Леандер и самодовольно улыбнулся. Мама и папа как раз находились опасно близко от моей двери и громко обменивались
– Может, здесь сквозняк задувает свечи?
– размышляла мама. Она чуть не плакала.
– Я утеплил каждое окно и каждую дверь. Здесь нет сквозняков, - возразил папа, обидевшись. Если у папы и было хобби, то оно состояло в том, чтобы экономить энергию. Я верила ему на слово, что у нас в квартире не было сквозняка, что не имело значения, потому что даже в самый разгар зимы он выключал отопление на ночь, и не было никакой большой разницы в том, был ли сквозняк или нет. У меня так и так замерзали ноги.
– Независимо от сквозняков, которых не существует, я в любом случае уже много лет придерживаюсь мнения, что электрические гирлянды по сравнению с традиционными свечами имеют преимущества, которыми не следует пренебрегать. Особенно с точки зрения аспекта безопасности.
– Разговаривал ли папа так же напыщенно, когда был ещё ребёнком?
– Ах, посмотри на него, господин Экология вдруг захотел электрические гирлянды! Это ведь абсолютно неромантично!
– возмутилась мама.
– Я, однако, считаю неромантичным сгореть заживо.
– Теперь и голос папы звучал язвительно, и мне это надоело - ссора в коридоре перед моей дверью и высокомерная усмешка Леандера. В конце концов, он сможет испортить нам всё Рождество. Я скользнула в мои ботинки, одела толстый, шерстяной свитер и пошла к двери.
– Нет, не ходи снова на улицу, Люси, пожалуйста ... Там теперь ещё всё намного хуже ...
– Тогда оставайся здесь, ты жалкий трус, - прошептала я и открыла дверь. Мама и папа повернулись вопросительно в мою сторону.
– Дайте мне денег, я куплю электрическую гирлянду. И когда я вернусь домой, то вы должны уже снова помириться.
Я протянула свою руку. Папа был настолько в недоумение, что автоматически взял свой кошелек и сунул мне в руку пару бумажных купюр.
– Сколько стоит такая электрическая гирлянда?
– спросил он.
– Не знаю. Но точно тридцать евро для большой ёлки. А у нас ведь большая ёлка.
Дерево было настолько большим, что папе пришлось отпиливать макушку, чтобы оно поместилась в гостиной. А у нас были высокие потолки. Квартира ведь была в старом здании. Но самое жуткое в этом дереве было то, что мама одна вытащила его из машины и подняла наверх по лестнице.
Папа дал мне сорок евро. Я купила за пятнадцать евро гирлянду, а за десять евро розово-красную коробку конфет для мамы и серый, как камень, галстук для папы. А сдачу решила толково вложить и выловила в супермаркете последний замороженный рождественский ужин из морозилки. Хотя мама планировала подать нам ужин из трёх блюд, но её последняя попытка кончилась тем, что мы, включая бабушку Анни, поехали в Макдональдс. А бабушка Анни ненавидела Макдональдс. Ей не понравится так же и электрическая гирлянда. Но учитывая амбиции Леандера
На обратном пути Леандер ожидал меня на станции электрички, хотя отсеки сегодня были настолько переполнены, что он в жизни не найдёт себе неприметное место.
– Мы пойдём пешком, - решила я тихо.
Леандер был бледен. Его скулы отсвечивали голубым и у него не получалось состряпать своё безучастное лицо телохранителя. А вокруг нас кишело детьми и подростками. Для него это было слишком опасно. Я свернула и пошла по всяким обходным, пустынным, боковым улицам и переулкам, что имело преимущества, так как мы не встретили никаких других дед Морозов, дав маме и папе больше времени для перемирия, и я могла немного размяться. Сидеть спокойно дома я всегда плохо переносила, особенно на Рождество.
Кроме того дорога домой была хорошей возможностью ещё раз затронуть тему о попытках полёта.
– Ты в долгу передо мной, - сказала я решительно.
– Да?
– Да. Ты только что просто отпустил меня одну в город. И это в праздник смерти!
– Ты хотела пойти одна!
– Ерунда. Я сказала, ты можешь остаться. Трус.
– Пффф, - фыркнул Леандер.
– Если я вообще что-то и должен, то это загладить вину перед моей труппой, а не перед тобой. Это их не устраивает, если я оставляю моих клиентов одних ...
– Твоей труппы здесь нет. Ты забыл, что тебя изгнали и в любом случае ты не интересуешь их ни капли?
Леандер резко остановился, загородил мне дорогу и долго на меня смотрел.
– Ты забыла, что я тебе сказал недавно? Это было серьёзно. Так как сейчас, не останется. Мой отец не телепортируется так просто из Америки сюда. Это что-то значило.
– И что?
– спросила я недовольно. Я начинала нервничать, когда Леандер начинал каркать. Он предсказывал слишком часто и слишком мрачно.
– Я не знаю.
– Леандер отвернулся от меня и посмотрел тупо на стену. У меня было подозрение, что он врет. Он знал больше, чем я.
– Но так в любом случае не останется. В этом я уверен.
Что он хотел этим сказать? То, что они заберут его? Но зачем им это делать? Я не хотела об этом думать.
– Если так и так всё изменится, тогда ты можешь попробовать это ещё раз. Как компенсацию для меня.
– Что попробовать?
– Леандер снова повернулся ко мне.
– Полетать! Пожалуйста! Смотри, мы пробежим вдоль переулка и одновременно прыгнем. И так мы увидим, сработает это или нет. Так ведь не может ничего случиться. Либо это самый обыкновенный прыжок, либо мы полетим.
Леандер думал. Ледяной порыв ветра прошёл сквозь мою куртку, и я вздрогнула. Леандер посмотрел на меня обеспокоенно.
– Да верно, - сказала я.
– Если я буду ещё дольше продолжать стоять здесь, не шевелясь, то заболею. Может быть, я даже заработаю воспаление лёгких. Предрасположение в семье. Две моих тётки умерли из-за этого.
– Ладно, уговорила, зануда!
– прервал Леандер мой обман.
– Руку!
– Я протянула ему мою руку, и он схватил её. Я вздрогнула, потому что мои пальцы были такими холодными, а его тёплыми.