Невероятные приключения циников в Скайриме

Пасынкова Юлия Александровна

— … и вообще, товарищ Витальева, вы научный сотрудник, а ведете себя как… Анна! Я как руководитель операции… Да что такое… Она нас слышит?

Конечно, я тебя слышу, Кречет, если ты сидишь у меня на плече и в ухо мне орешь. Отгони лучше этого волка! Я уже ногу не чувствую!

— Анна Абрамовна… Аня, это Склифосовский!

Я поползла прочь в темноту, но волк не отставал, а назойливый голос Кречета впивался в мозг, словно иглой.

— Аня, запоминай всё, что сможешь! Коля, быстрее, пока есть связь!

Я заныла от неприятной боли в ноге, но тут вспыхнул яркий свет, и волк, скуля, ослабил хватку и умчался обратно во мрак. Я зажмурилась до слез от яркого света. Машинально

схватившись за икру, обнаружила, что та была в порядке, и на ней нет ни следа от укуса. Дурацкий сон… Надо меньше пить. Я потерла виски, в надежде унять головную боль, и едва приоткрыла веки. Яркий холодный свет уже не так сильно резал глаза, и я смогла оглядеться.

Это была лаборатория. Знакомые лампы и каталки, я пошла вдоль ряда, где в самом конце бегали люди в халатах. Кто-то выкрикивал жизненные показатели, кто-то бегал с маской для интубации, а большинство медиков столпились возле одной каталки. Мне стало интересно. Не каждый день снится лаборатория. Я заковыляла поближе, но тут на меня налетела медсестра, и, не успев увернуться, я закрылась рукой, ожидая толчка, но его не последовало. Хм… Странно… Хотя это же сон… Я попыталась дотронуться до ближайшей каталки, но ничего… Рука прошла сквозь нее, а я ничего не почувствовала. Какое-то время я развлекалась, проходя через предметы, но потом задалась вопросом: если твердые поверхности мне не подвластны, то как же тогда стою на полу? Я уже собралась над этим поразмыслить, но общая атмосфера суеты и напряженности в лаборатории быстро переключила мое внимание. Интересно, а что там медики делают? Я двинулась прямо сквозь людей и вылезла в первый ряд посмотреть за их работой…

Твою мать! Святые нейроны и шевелюра Эйнштейна! Я отшатнулась, и меня выкинуло с места…

— Теряем контакт… — будничным тоном сообщила одна сестра.

— Нет, альфа-волны в нужном диапазоне…

Я потерла глаза, и в этот раз оказалась более подготовленной. Осторожно высунувшись из-за плеча седого профессора я снова взглянула на… саму себя. Точнее на собственное полуобнаженное тело. Не в силах пошевелиться, начала медленно осознавать, где нахожусь. Седой профессор — это Склифосовский. Некоторых сестер я знала, некоторых нет. Оглядевшись на этот раз внимательнее заметила, что вокруг стало больше народу, чем во время моего погружения: добавилось людей в военной форме и в форме обслуживающего персонала. Что у них тут происходит?

С моих глаз словно сняли шоры, и я вдруг стала видеть вещи кристально чисто. Как устало и изможденно выглядит доктор, как на лицах медсестер застыло отчаяние и злоба при взгляде на военных, как выглядел сам зал… Свет то тут, то там мигал, как от плохой проводки; иногда чувствовались толчки под ногами, а по стенам пробегали и снова исчезали трещины.

Какой-то нехороший сон… Мне сделалось тревожно…

— Анна! Она слышит?

Конечно, слышу.

— Да, реакция есть.

Я повернулась к Натану Семеновичу и подошла ближе к собственному телу. Отвратное зрелище… Передо мной лежал скелет обтянутый кожей: ключицы и ребра торчали, как у больного анорексией, ноги такие худые, почти без мышц покоились на полотне каталки, а лобковая и подвздошные кости таза выпирали из-под простыни тремя острыми пиками. Это тело уже не жилец… Я схватилась за грудь, подавив тихий всхлип… Реальность ударила обухом по голове. Я не была к этому готова… Я не готова, черт возьми, возвращаться в это…

— Анна, это доктор Склифосовский, — четко разделяя слова, проговорил Натан Семенович. Я перевела на него помутневший от набежавших слез взгляд. — Анна, ты должна закончить операцию. Ключ к возвращению — это двоичный код…

Пока доктор объяснял причем тут двоичный код

и заклинания, одна медсестра вставила в мои глаза расширитель век и закапала увлажняющие капли. Бесполезный кусок мяса пялился в потолок пустым взором, но доктор Склифосовский не терял времени зря. Он взял подготовленные карточки и начал держать их по очереди перед неподвижным взглядом моего физического тела.

— Двоичный код позволит объединить нашу реальность и реальность Скайрима. Ты должна составить заклинание с помощью свитков и этих данных… — очередная карточка зависла над глазами. — Это расшифрованная и адаптированная ДНК всех подключенных, а также координаты ваших тел. Ты должна вписать весь код в заклинание. Заклинание создаст портал, а код подключенных позволит перенестись вам обратно в ваши тела. Анна…

Я бросилась к каталке; всунувшись между собственным неподвижным телом и карточками, принялась лихорадочно их запоминать.

— Всплеск альфа-волн, — отчиталась медсестра.

— Анна, расшифруй свитки. В них есть ключ к составлению заклинания. Впиши в него коды. Это нужно сделать не позднее чем на третьи сутки от сегодняшнего дня в вашем измерении. Свитки — заклинание — портал — домой. Не забудь, у тебя есть трое суток, к этому времени мы будем готовы принять вас обратно, иначе эксперимент признают неудачным и нас всех уничтожат.

— Доктор, сигнал пропадает…

Я растерянно оглянулась: картинка перед глазами вдруг сделалась смазанной. Свет мигнул, а прямо за доктором, словно папиросная бумага, вдруг разорвалась стена. Из дыры полезли черные щупальца, но никто из медиков, казалось, не замечал опасности. Я закричала, когда один отросток слепо вращаясь по полу, вдруг устремился ко мне.

— Анна, — за моей спиной торопливо запричитал доктор, — не верь рейнджеру! Он служит…

Над доктором взорвалась лампа, послышались крики, а черный блестящий отросток впился мне в ногу и, словно удав, начал сжимать ее в кольцо. Я заорала, яростно борясь и пытаясь сбросить тварь. Кожа горела под хваткой чудовища, словно на нее вылили кипяток. Я задыхалась от страха и боли, как вдруг короткий удар опрокинул меня на твердое.

— Эй-эй! Детка, давай уже приходи в себя!

В лицо ударил поток воды, и я, захлебываясь и суча ногами, наконец открыла глаза. Темная таверна и знакомые запахи сырости. Надо мной висело обеспокоенное лицо Бриньольфа, а рядом стояла Векс с пустым ведром и хмуро взирала на меня сверху:

— Твои крики даже наверху, в городе услышали, — мрачно бросила она. — У меня от тебя башка разболелась.

Я закашлялась и кое-как села, оперевшись о кровать:

— Что… Что произошло?

— Кажется, тебе приснился кошмар, — усмехнулась Векс, убирая ведро. — Если ты всегда так спишь, то поищи себе местечко подальше от моей койки.

Она улеглась на соседнюю кровать, а я не без помощи рыжего вора поднялась с пола:

— Кошмар — да. Но приснился ли?

Я посмотрела на Брина и перед глазами всплыл журнал заданий с новыми записями. Вверху начался отсчет времени, а у меня засосало под ложечкой от предчувствия чего-то нехорошего. Надо собрать всех подключенных и устроить мозговой штурм. Срочно.

— Бриньольф… — я вцепилась в рубаху рыжего вора, — мне нужен Кречет. Где эта говорящая курица?

Брин как-то смущенно отвел взгляд, Векс злобно хохотнула, а я напряглась:

— Где курица?

— Понимаешь, он много болтал и путался под ногами… Вот парни и не выдержали…

— Бриньольф…

— В общем, он на кухне… Лежит…

Я медленно отступила от вора, перевела взгляд со смущенного Брина на злорадствующую Векс и только сейчас поняла, что в воздухе висит очень уж соблазнительный аромат жареной дичи…