Невероятные приключения Денниса Доргана
Шрифт:
Лошадиное лицо со шрамом! Судя по всему, это был европеец, который шпионил за Джеком Рэндолом. Мой приятель дал мне совершенно точное описание. Не обращая внимания на владельца ресторана, который призывал меня вернуться и оплатить заказ, я со всех ног бросился в притон на Гнилой Аллее – гнилая лачуга, которая, покосившись, нависла над самой водой. Тут все было, как прежде, не было ни уличных фонарей, ни луны. Я внимательно осмотрел дом на гнилых сваях, а потом вздрогнул, представив, сколько трупов было сброшено в эти воды.
К тому же выглядела эта «хижина» не лучшим
Мне не нравится «шевелить мозгами». Лучше дайте мне проблему, которую можно решить с помощью хорошего хука в челюсть. Когда я не могу справиться с проблемой с помощью хука, я ухожу в море…
Я стоял там, раздумывая, как поступить дальше… Наконец я решил, что единственным правильным поступком будет вернуться к команде и вместе с ними перевернуть Фуцзянь, район за районом, пока не найдется Джек или его останки. Но вначале я побежал на арену Датчанина, где нашел Билла, уже пришедшего в исступление.
– Где ты был? – завыл он. – Зрители ждут уже более часа! Бык Ричардсон, твой противник, уже на ринге…
– Лучше заткнитесь, – задохнулся я. – Датчанин, мы должны отложить бой.
Вот тут Датчанин-то и раскричался не по-детски.
– Я не могу! – взвыл он, и начал рвать на себе волосы. – Толпа захочет свои деньги назад, но я не смогу отдать их им обратно! Я уже передал их человеку, которому задолжал, и тот ушел вместе с ними! Он ждал, чтобы получить долг! Меня прибьют! Пожалуйста, Деннис! Вспомни все, что я для тебя сделал! – И тут он едва ли не заплакал.
– Хорошо! – вздохнул я, надевая перчатки. – Я устрою для тебя взрывной бой. Но я не собираюсь провести на ринге больше пятнадцати секунд… Билл, пусть экипаж будет готов к тому моменту, как я выскочу с ринга. Тут каждая минута на счету! – воскликнул я, срывая свою уличную одежду. А потом я натянул пару старых потертых перчаток, которые нашел в шкафчике. – Пойдем!
И, сказав это я пулей вылетел из гардеробной, не останавливаясь, чтобы запахнуть халат и не слушая разъяренные комментарии толпы по поводу моего опоздания. Тут я увидел своего противника, стоящего в углу, который смотрел на меня сверху вниз, и закричал:
– Скидывай халат – и к бою! Бейте в гонг! У меня нет времени для церемонии!
Хотя толку от моих криков не было никакого, рефери ударил в гонг. Я проскочил под канатами и скинул халат. Ричардсон бросился на меня. Толпа взревела от возмущения. Но в основном это были не те люди, которые придерживаются этикета.
Ричардсон был наготове. Судья ударил в гонг, когда я перелезал через канаты. В этом была его и моя ошибка. Прежде чем руки мои заняли должное положение,
Я пришел в себя посреди ринга на полу, на спине.
Тут же я подумал о том, что, вероятно, Джека Рэндола пытают и убивают, пока я лежал на ринге… Я тут же собрался, поднялся, вспомнив что подобные бои требуют полной концентрации. Если бы все мои мысли не были заняты Джеком, я бы прикрылся от левого хука Ричардсона. Однако я нанес удар в обратном направлении, а потом, скользнув, врезался в пол под вопли экипажа «Пифона» и под восхищенные крики зрителей.
Говорят, что если человек падает лицом вниз, он уже не встает. Я упал. И пусть даже я не слышал счета рефери, я помнил, что пришел вовсе не на пикник жрать бисквиты и слушать пение ворон. Я попытался вызвать мою замечательную жизнеспособность, чтобы встать и убить Билла Ричардсона, но сил не было. Я лежал на краю ринга, так что голова моя высунулась за канаты, и, приподнявшись на локтях, я разглядывал глумливые лица зрителей. Когда мое зрение немного прояснилось, из кровавого тумана выплыло вытянутое лицо блондинчика, насмешливое, переполненное ненавистью, со шрамом на нижней челюсти.
Мгновение я с недоверием разглядывал негодяя, а тут еще ударил гонг. Но я его не слышал, потому что передо мной в первом ряду перед рингом сидел европеец… И пока я смотрел на него, он сделал оскорбительный жест и, встав, направился в сторону выхода с таким видом, что ему и наблюдать за происходящим противно.
Судья еще не произнес «десять», но я уже вскочил на ноги. Честно говоря, в этот миг я забыл и о рефери, и о Быке Ричардсоне. Оказавшись на ногах, я под рев толпы полез через канаты.
– Вон тот со шрамом! – взвыл я, обращаясь к зрителям. – Он пытается бежать. Взять его! Держи его, Бык!
Я уже перекинул ногу через канаты, когда инстинкт самохранения заставил меня обернуться, и Ричардсон врезал мне прямо по лицу. Я понял, что сначала мне нужно разделаться с этим мерзавцем, прежде чем я смогу покинуть ринг. Восстановив равновесие, я обрушил свой страшный правый кулак на противника, вложив в удар всю силу своей стальной мышцы. Бык Ричарсчон отлетел на середину ринга, ударился плечами об пол, перевернулся и, сделав сальто, улетел за канаты на противоположной стороне ринга. И считать над ним не было никакой необходимости.
Но я не останавливался. Сорвав перчатки, я спрыгнул с ринга и помчался, сбивая на ходу роившихся вокруг зрителей, словно кегли.
– Все сюда! – взревел я, потому как полдюжины матросов из команды «Пифона» начали тузить головорезов «Ашанти». – Собирай экипаж, Билл, и давай копов! Вперед, Спайк!
Ряды врагов и друзей смешались. Не обращая внимания на кулаки, которые порой доставали до моего железного черепа, я бросился к выходу, где исчез человек со шрамом. На улицу я вылетел в одних боксерских трусах.