Невероятные приключения Руифа Русского
Шрифт:
Глава восьмая, в которой появляется еще один персонаж
Мрина. Так звали девушку, которую он увидел, когда открыл глаза. Но начнем все с самого начала, то есть с первого момента их знакомства. Сначала он заболел, поэтому ничего толком не помнил. Как оказался в жилище охотника, как они добрались туда. Как охотник вытащил его из воды. Ничего. Теперь остатки болезни мешали ему двигаться, но возникшее желание встать самостоятельно и выйти из жилища подняло его с лежака. Постели там не было. Но имелись самодельные натяжные лежаки, поднятые над земляным полом крепкими деревянными каркасами с крепкими элементами костей животных.
Хижина также быстро разбиралась и складывалась в походный куль, который можно было закрепить сверху на любом вьючном животном. Шкуры служили хорошей основой для такого лежака. Сшитыми в одно целое выделанными шкурами можно было укрываться как одеялом. Вот только было одно «но». Такое вонючее одеяло регулярно следовало вытряхивать, выбивать, точнее, обрабатывать от присутствия в нем насекомого мира. Запах был специфический, точнее, невыносимый, так что парень сразу его воспринял как нечто необычное. Но к посторонним запахам он уже стал привыкать как к неизменимому отклонению, неизбежному злу, постоянному фону. Это были сопутствующие запахи полыни, своего пота и, возможно, своей мочи. Все это было также неприятно.
Итак, сначала был этот запах, потом появились звуки. Они накрыли парня, мгновенно оглушили его. И, очнувшись, он понял, что никуда теперь не спрячется, пора открывать глаза, бороться за свое существование дальше. Тело безнадежно болело, ломило ноги и кисти рук. Он зашевелился, понял, что даже не связан, и вроде ему ничего не угрожает, стал ждать. Было еще темно.
А потом, чуть позже с рассветом появилось освещение. Свет проникал через широкий самодельный люк в пологе-стене жилища. Вот в помещение вошла женщина, присела рядом и уставилась на больного. Когда парень поглядел на нее, то понял, что это была девушка, почти ребенок. Красивый невысокий, небольшой человек женского пола. Итак, как именно она выглядела? Независимая спокойная поза, руки переплетены спереди. Светлая кожа лица, словно неподвластная загару. Небольшие кисти рук, спокойно лежащие на локтях. Ноги подобраны под непонятную нижнюю накидку, которая потом окажется юбкой. Головной невысокий убор скрывал все волосы, лицо местами было покрыто красивыми узорами, имелся шрам на щеке. Что еще? Конечно, на ней была какая-то одежда. Как бы ее правильно описать? Сразу в той моде не разберешься, но попробуем. Шейный платок был соткан из тонкой прозрачной материи. Где-то выделывали ткань, теперь это было вполне очевидно. А вот охотник с собой почти не имел никакой хорошей материи, словно ткань была для него недоступна. Кожаная куртка девушки была застегнутая спереди сбоку, скроенная, словно на монгольский лад, с высоким воротником и длинными рукавами. Она состояла из нескольких широких кусков кожи, сшитых в один стильный удобный каркас, в который можно было завернуться, спрятавшись от дождя и холода. Курка была стянута отдельным ремнем. Таким широким поясом с блестящими прошитыми разводами узоров. На одежде были украшения. Небольшие жемчужины или какие-то заменители, как явное украшение. Камешки не проткнуты насквозь, а запаяны или даже вклеены в небольшое металлическое ложе. Некрупные бугристые шарики, запутанные в паутине. А само крепление выполнено как тщательная совершенная ювелирная работа. Подсчету эти мелочи не подлежат, так как выполняют различную роль, вероятно элементарно заменяя знакомые всем нам с детства пуговицы. Швы на одежде грубые и добротные. Было очевидно, что все это чем-то пропитано и вряд ли пропускает влагу и воздух. Девушка была вооружена плоским широким ножом. Оружие скрывалось в закрытом кожаном чехле, который находился всегда у нее под рукой. На светлой костяной рукоятке имелся затейливый узор. Что еще было из одежды? Длинная темная грубая юбка. Штаны под юбкой. Вряд ли это было удобно, но не нам с вами тут судить об этом. Какая обувь? Кажется, в тот раз она была обута в мягкие кожаные мокасины ручной работы. Обувь без каблуков, как у знакомого уже нам охотника.
Да, это было для него почти шоком! Он и не думал, что тут есть женщины. Впрочем, они должны были быть, иначе никто бы не смог выжить. Охотник никогда ничего не говорил о женщинах, а если и говорил, то парень его пока не понимал. Сам он спросить о женщинах не догадался.
Девушка присела рядом и долго смотрела на него, не отрывая взгляда. Потом вздохнула, встала и, плавно покачиваясь при ходьбе, вышла. Он не смог ничего понять, попытался встать, хотел последовать за ней. С трудом ему удалось подняться. Под шкуровым одеялом он оказался совершенно голый, на нем не было ничего. Это его озадачило, следовало во что-то одеться или завернуться. Вернулся к своему ложу и накинул небольшую часть одеяла-постели поверх плеч. Прикрыв все, что следовало и удалось спрятать, он повернулся, шатаясь, двинулся к выходу. Жилище было невообразимо запутанным, входа нигде не было, кажется, что девушка что-то откинула в сторону, но что именно, этого он не успел тогда увидеть. Пригляделся.
– Ничего непонятно.
Темные складки чужого быта, верх этого строения просел под тяжестью самого животного материала. Оконный люк указывал, что где-то уже наступило утро, а в жилище оставаться было темно и неуютно.
Оказывается, они находились в каком-то лесу, вокруг росли высокие деревья, и только в одном направлении можно было куда-то спуститься вниз. Там недалеко угадывалась река. Поляна произвела на него хорошее впечатление, там не было никаких особенных строений, но присутствие человека сказывалось во всем. Плетеная изгородь отделяла все это место от остального леса. Очаг был устроен наподобие летней кухни. Небольшая печь с двумя керамическими крышками сверху, сбоку имелся отводящий дым невысокий трубопровод. Труба этого сооружения была выполнена из настоящей жести. Оказывается, где-то изготавливают настоящую жесть. Очаг был выложен из ровных каменных кусков, связующим составом угадывалась светлая глина. Имелся невысокий стол, вокруг которого были разбросаны скатанные шкуры животных. Очевидно, это были сидушки. На столе находились берестяные закрытые короба разной величины. На столе имелась раскрытая книга. Это было настоящее открытие для Руифа. Переплетенный печатный экземпляр какой-то книги.
Он спросил, что это. Кажется, даже не надеялся, что ему ответят. Но девушка неожиданно на русском языке ответила ему. Правда, в словах пропадали некоторые звуки, ударения были совсем иные, чем это обычно принято.
– Книха. Альманакс.
Дальше открытия следовали одно за другим. Это был прорыв! Его наконец-то кто-то понимает и может с ним разговаривать. Руиф подался вперед и, захлебываясь, стал задавать вопросы. Первым делом его интересовало, куда именно он попал, и что же здесь такое происходит. Вопросов было так много, что это сначала смутило собеседницу. Некстати он крепко схватил девушку за руку, кажется, что именно этого не следовало делать. Неожиданный удар ступней в грудь опрокинул его. То есть наш, едва стоящий на ногах парень, улетел далеко в сторону. Когда шок от удара прошел, он поднял голову, девушка лукаво смотрела на него, наклоняя голову то в одну, то в другую стороны, как нефритовый божок. Учтя свои ошибки, парень поднялся, но тут же присел на месте, натянул на себя громоздкое одеяние. Теперь ему было незачем близко приближаться к этой девушке. Она прекрасно могла постоять за себя, но это его не смущало. Боль в грудной клетке сочеталась с остатками легкого недомогания, очевидно, что это последствия его неудачного плавания в холодной реке. Он стал что-то вспоминать, ему стало на миг неуютно, но, кажется, неприятности ушли, божок больше не сердится и ждет, когда он снова что-то спросит. Спокойно, чтобы не вызвать недовольства, он стал спрашивать. Каждый вопрос для наглядности подчёркивал жестами. Жесты были разные.
– Где я нахожусь? – он обвел вокруг себя руками.
– Цето наше становище.
Впрочем, вместо «становища» она произнесла что-то другое, но Руиф понял все именно так. Ее русский язык был совсем иной, чем тот, к которому он привык. Она делала невольные жесты, повторяя их вслед за ним. Это уже было неплохо, девушка его не боялась, она оказалась вполне общительной и очень многословной. За каждым вопросом следовал ответ, ничего не утаивалось, сомнений не было, она его почти понимает. Если возникали затруднения, они искали приблизительно похожие по значению слова, тыкали пальцами на различные предметы. Обменивались вопросительными взглядами, она даже улыбнулась несколько раз, обворожительно закрывала глаза, прикрывалась рукавами, скрывая усмешку. Его слова порой вызывали у нее приступы смеха, с которыми она успешно боролась. Охотник успел посвятить ее в некоторые подробности их встречи, и теперь она хотела его о чем-то спросить. Поэтому она прервала его поток вопросов, руками показала, что тому следует заткнуться и выслушать наконец-то ее.
– Ты хто? Каково твое наречённое имя?
– Я – Руиф. Я – узбек, родился в Узбекистане.
Но это географическое название ей ничего не сказало. Такое понятие, как национальность для нее тоже оказалось ничем. Тогда она сама представилась, низко наклонив голову в поклоне.
– Я – Мрина, из рода Сульхов, державших Верхней город цетой провинции. Пребываю в Камчатке.
Руиф мгновенно понял свою ошибку. Только почему именно Камчатка? Как он мог оказаться на самой Камчатке? Это ведь очень далеко от Владивостока. А если он действительно там, тогда многое объясняется. Впрочем, это не Камчатка, точно не она. Он там никогда не был, но спутать Приморье с чем-то географически еще ему было трудно. Неправильность относительно Камчатки он не стал подчёркивать, решил вернуться к этому вопросу позже. Он начал с поклона.
– Я – Руиф Низами из рода живущих в Самарканде. Проживал в поселке на Острове Русском.
Что это такое – Самарканд, девушка совершенно не представляла себе, но наименование Остров Русский произвело на нее особенное впечатление.
– Руиф Низами от острова Русский. Руиф Низами Русский. Руиф Русский.
Кажется, этого было вполне достаточно, чтобы как-то запомнить пришельца, обозначить на будущее его значимость для себя и остальных. Такой поворот не устраивал нашего парня, он с поклоном стал переубеждать ее в данном заблуждении.
– Я не русский, я узбек. Это остров Русский, а я сам родом из Самарканда.
– Внятно! Марканда. Внятно. Руиф Русский. Намизи Марканда.
При этом девушка понимающе кивала. Разводила немного руками, ловко повела плечами. Мол, все ей ясно, что тут непонятного.
– Да, из Самарканда.
– Нимизи Амарканда. Руиф Русский.
Последнее уже уверенно произнесла девушка и этим поставила жирную точку в их общении. Дальше говорила только она. И вся последующая информация была для него чем-то необычным, невероятным и большей частью непонятной. Возникали такие слова, в значение которых ему приходилось буквально вникать.