Невеста брата. Будешь моей

Салиева Александра

— То, что ты умеешь лучше всего, — его необыкновенный взгляд встретился с моим. — Кричи громче, любимая.

И это уже не просто обещание, в котором не стоило сомневаться. Может,

поначалу я и держалась, пока он совсем неспешно изводил меня своими ласками. Искушающими. Иссушающими. Соблазняющими не только давать встречные обещания, но и постепенно начать умолять. До хрипов в горле и пересохших губ. Их я искусала в кровь, сдерживая свои последующие особенно громкие стоны и вскрики, что то и дело прорывались наружу. Не хватало мне долгой стойкости сопротивляться накатывающим на меня волнам наслаждения, которые он столь умело дарил каждую ночь нам обоим. А Ярослав не останавливался. Мучил меня. Беспощадно и ненасытно. Вынуждая снова и снова молить и проклинать его. Раз за разом подаваться бёдрами навстречу его глубоким толчкам. Сходить с ума, теряясь в даримых им ощущениях. Тонуть вместе с ним, опускаясь на самое дно, которого просто нет и быть не может. Зато был он. Самый нужный и любимый мной

мужчина во всех мирах. Мой…

— Ярослав…

Последний и особо громкий вскрик заглушил очередной поцелуй. А затем шеи коснулось обжигающее дыхание. И снова поцелуи. Порхающие. Едва осязаемые. Призванные успокоить. Расслабить. Последний — на моём животе. Мой богатырь так и замер, какое-то время просто обнимая меня за бёдра в ожидании, когда я вернусь в реальность. И только немного позже он приподнял руку и принялся выводить на коже вокруг пупка витиеватые линии. Не сразу я поняла, что это буквы.

— Что ты пишешь? — поинтересовалась едва различимо.

Но он услышал. Ярослав всегда слышал меня. Даже если я сама себя не слушала и не слышала. С самого первого дня, когда я увидела его в том душном терминале аэропорта. Даже если мы оба это не всегда понимали.

— Что я люблю вас, — ответил любимый.

А мы тебя.

Очень-очень.

И будем любить всегда….

Конец