Невеста чудовища
Шрифт:
– Рисовый отвар? На кой черт?
– переспросил властитель, доедая пирожное.
– Э... слуга сказал, что у... простите, мой Господин, он сказал, что у царевича с перепоя разболится голова, а от непривычной пищи может расстроиться живот.
***
Как бы ни был зол Гелсарт, услышав эти слова, громко расхохотался. Потом не без ехидства заметил:
– Хороший слуга, заботится о молодом господине.
Подхватил двумя пальцами еще одно пирожное из тех, что предназначались для царевны Гесты,
Эти пирожные удивительным образом помогли ему вернуть хорошее расположение духа. Съев предназначенное для желанной женщины лакомство, он словно стал к ней ближе. Нежное, сладкое, вкусное до умопомрачения. Это было как аванс на будущее.
К тому же, уже сегодня он рассчитывал ее увидеть. Разумеется, после того, как царевича прослабит с утра, а потом его вылечат простоквашей, рисовым отваром и огуречным рассолом.
Гелсарт посмеиваясь вернулся к себе и лег спать со сладким послевкусием во рту и предвкушением в мыслях.
***
А главный повар, после того, как ушел властитель, еще секунду стоял в прострации. Потом враз очнулся, вытирая холодный пот со лба, пробормотал:
– Благодарю тебя, Господи...
Схватилкорзину и понес к шкафу, по дороге незаметно сунув туда футляр. Положил все это в перемещательный шкаф, закрыл дверцу и в изнеможении закатил глаза. Все, его миссия выполнена, магия довершит остальное.
Сделал. Смог.
Правда, после этого рисовый отвар и настойка валерианы уже срочно потребовались самому главному повару.
глава 46
Утро у царевича Солгара было мрачное. Сначала его чуть свет разбудил добросердечный наставник Лесарт, настаивая, чтобы он чуть ли не с головой влез в холодную ванну.
Потом по-отечески утешал его, дробно стучавшего зубами от озноба. Растирал шершавым полотенцем, попутно вливая в него все три лечебных компонента. В результате через час всех этих садистских процедур хмурый и обиженно смотревший на мир царевич был практически трезв и свеж настолько, насколько в той ситуации вообще возможно.
Убедившись, что Солгар окончательно пришел в себя и обрел ясность мышления, Лесарт приступил к расспросам. Но прежде он обвел взглядом комнату и как-то по-особенному щелкнул пальцами. У царевича возникло ощущение, как будто он в пузыре. Лесарт пояснил:
– Так нас не услышат лишние уши. Итак, царевич, что вам вчера удалось выяснить. И простите за нескромный вопрос, но что такого вы вчера на ужине выболтали Гелсарту? Потому что он ночью носился по дворцу как наскипидаренный.
Царевич ссутулился, заложив ладони между коленей.
– С чего начать?
– Начинайте с того, что вы ему выболтали.
– Ну, я в основном рассказывал, - насупился царевич, -О своих успехах в области
– Ладно, - усмехнувшись проговорил Лесарт, останавливая его справедливое возмущение.
– Что вам показалось важным?
– Важным? Скорее странным. У меня создалось впечатление, что ваш брат испытывает к интересующей нас девушке отнюдь не отеческие чувства. И еще мне показалось странным другое. Ну, вы понимаете, цари не просят о таком, они приказывают. Он пожелал сопровождать меня и был слишком заинтересован. Этот жадный блеск глаз...
Лесарт опустил руки, лицо как будто заострилось, а взгляд стал стальным. И вдруг вскинул ладонь. Снова странный пасс, а потом он произнес:
– Царевич, за вами пришли.
– и уже тише добавил: - Ради Бога, будьте осторожны.
***
Зэйн работал весь остаток ночи, и к утру подробная карта Лабиринта, нарисованная им по памяти была готова. Закончив, решил ненадолго прилечь рядом с Гестой, просто прикрыть глаза, и сам не заметил, как провалился в сон.
А она, проснувшись, увидела его,крепко спящего рядом, сначала долго любовалась, а потом тихонечко выскользнула в ванную. Вернувшись, заметила карту на столе, и застряла, с изумлением разглядывая чертеж похожий на какое-то странное переплетение нитей - ходов и крупных бусин - залов.
Особо были помечены шахты, выходящие на поверхность, и технологические ворота, которых оказалось четыре. Это помимо больших основных, через которые она в свое время входила в Лабиринт. Четыре технологических выхода, по одному на страны света. С одной стороны, она заметила, было указано стрелкой в сторону поселения людей. Остальные числились замаскированными.
Но больше всего Гесту поразило то, что за западными технологическими воротами Зэйн условно показал извивающуюся ленту и подписал:
«Есть ход к реке».
Геста застыла, нахмурившись. Получалось, из Лабиринта все-таки был выход?
Решив расспросить Зэйна, когда он проснется, взяла книгу легенд и залезла в постель. Хотелось быть к нему ближе. И только углубилась в чтение, как буквально кожей почувствовала - потянуло магией, словно где-то открылась неведомая дверь.
Ей стало жутко, волосы зашевелились на голове, сразу всплыли в голове собственные слова:
– Что-то давно твой отец не появлялся у нас в гостях...
О Боже... Зачем она только о нем вспоминала!
Мгновенно проснулся Зэйн, Геста даже среагировать не успела, как его сдуло с постели. Хотела крикнуть:
– Ты куда?
– а язык не поворачивается.
Но меньше, чем через минуту Зэйн вернулся. Вид недоуменный, странное выражение на лице, будто прислушивался и не мог понять, что происходит. Она и сама не могла понять. Откуда-то тонко тянуло магией, как сквозняком. Наконец, сделав над собой усилие, Геста осторожно спросила:
– Там кто-то пришел?