Невеста Демона. Дилогия
Шрифт:
Вот черти разноцветные!
А еще было непонятно, кого бы я сама хотела увидеть на этом месте.
Наверное, Заквиэля, ему я доверяла больше всех, он заботлив и всегда все понимает.
Или Аскара, с его мягкостью и озорством?
А может Данте с его воздушными крыльями и хитрым прищуром?
Хотя у Бальтазара есть все тоже, что и у остальных.
М- да. В коем-то веке есть выбор, да и того сделать самой не дадут.
Отец протянул мне коробочку с лежащим на подушечке перстнем.
– Одень пока. Потом отдашь наследнику.
Странно,
Кольцо сначала показалось мне холодным, но потом с каждой секундой белый камень начал вбирать в себя мое тепло. И через пару минут оно уже горело, раскалившись докрасна, пока неожиданно не растаяла на моей руке.
Я подняла ошарашенный взгляд на отца с Консуэлой. Та взяла меня за руку и начала ощупывать безымянный палец.
Но вместо кольца на руке стало появляться кое-что другое. У самого основания безымянного пальца вроде бы появилась родинка, которая, пару секунд подумав, дала росток. Он оплел палец целиком, давая побеги и листья, маленькие, треугольные, в виде сердечек. На ногте раскрылся цветок. Покрыв один палец, росток начал переходить на другие. Я с ужасом наблюдала, как рисунок, словно сделанный коричнево-зеленой краской, опутывал мою ладонь. А стоило мне потереть его, как растение воспользовалось возможностью и перескочило на другую руку.
Все закончилось минуты через три. Тогда растение перестало ветвиться, а на пальце проявилось кольцо. Вот только рисунок все никак не желал стираться.
Дверь открыла фигура в темном балахоне и позвала с собой. То есть мы так поняли, а фигура-то молчала. Может на край халатика этого наступить? Вот и посмотрим, чьим голосом будет ругаться. Жаль пришли мы быстро, а то я уже и примерилась, трех шагов не хватило.
Все было как во сне. Не в смысле - сказка, а в смысле - где-то я это уже видела.
Темное помещение, волшебные светильники по углам дают мутный свет, в центре что-то типа пюпитра, с толстенной книгой, типа той, которой я Нагоса дубасила. Ее, бормоча себе под нос, кто-то читает, все тот же балахон и капюшон, натянутый до самого подбородка. И тот самый запах!
Сердце начало замирать, пропуская удары. Знаю, я побледнела и покрылась испариной.
С меня заботливо сняли плащ, а вместо него надели невесомую, шифоновую тунику нежно розового цвета, с брошкой на животе, скалывающую две полы.
Кто- то дотронулся до лба, я заметила лишь тень.
По спине прошел холодок.
А я едва не заплакала, так страшно и непонятно мне было.
Потом меня на несгибающихся ногах подвели к центру комнаты. Я почувствовала, как рядом со мной кто-то встал, но повернуть голову боялась до ужаса. Голос чтеца стал громче, но слова все равно не понять. Помню, как меня попросили протянуть руку, затем оцарапали палец и окунули его в небольшую чашу. Сразу стало щипать, и это ненадолго привело меня в себя. Не знаю, показалось ли мне или растение на моих руках двигалось, шелестя листиками.
Кубок протянули тени рядом со мной, краем глаза я видела все тот же черный балахон, что красовался на остальных асурах. Уж их плавность
– До дна!
– прошептали мне, передавая кубок.
Я девочка послушная. Ну, иногда. Выпила все. Еще бы, к тому времени в горле так пересохло, что хоть у нареченного глоток воды проси посреди церемонии. Мало того, оказалось, что в кубке вино, сладенькое такое, ароматное. В пору еще затребовать.
Эй, уважаемые, винца еще не нальете? Напьюсь с горя, женитесь потом сами.
То ли вино подействовало, то ли нервы ни к черту, то ли запах этот одурманил, но все остальное было словно в бреду.
Перед глазами все плыло, звуки сливались, внимание рассеянное.
Несколько раз я впадала в транс, выпуская духа, который видел, к сожалению, не больше меня. Чтеца за книгой, отца с магичкой у дальней стенки, две тени по бокам, высокая фигура рядом со мной. Наверное, дух тоже напился, потому как даже ауру различить не мог. Все вокруг ему казалось ярким и разноцветным, даже сам воздух.
В конце мне стало так плохо, что это буйство красок я начала различать даже без духа. Меня слегка качнуло. Силы решительно куда-то направились, наверное, им не понравился мой наряд. Как впрочем и мне самой.
Меня берут за руку и осторожно сжимают ее. Слабость начинает проходить, сила вливается тонкой струйкой через пальцы.
Я перевела взгляд на наши руки. Как тогда, во сне. Мои белые пальцы, покрытые росписью, золотившейся сейчас, и рука моего жениха, сухая, темная, ладно, черная как ночь. "Смена ипостасей", - поняла я. На пальце белое кольцо.
Хм, когда мы успели обменяться кольцами?
На моем безымянном пальце сверкает уже другое. Тонкий ободок и овальная пластина черного, блестящего камня. Странный выбор. Лучше бы я оставила то белое, и свободу.
Когда церемония закончилась, я едва стояла на ногах. Уж не знаю, сколько она продолжалась, но едва рука, поддерживающая меня, разомкнула свою хватку, я начала оседать. Меня тут же подхватили на руки и куда-то понесли.
Я бесцеремонно пристроила голову на чужой груди, назвался женихом, так мучайся, и упрямо мешала вписываться в косяки узких дверей потайного коридора. За что меня все же приложили щиколоткой об угол. Застонав, я возмутилась легким бурчанием под нос и, слегка смазанным моей слабостью, ударом в грудь столь неаккуратному типу.
На что тип стоически промолчал, хотя я почему-то уверена, прятал под капюшоном ухмылку.
Лезть под покров этой завесы мне не очень и хотелось, все же сон был весьма поучительным.
Где-то на сто пятом повороте я потеряла сознанье.
Нет, все-таки пить мне вредно!
Выходить замуж - тем более!
Кажется, я вновь осталась без ужина.
И проснулась уже в полной темноте ночи.
Жутко хотелось пить, есть и провериться у психиатра.
Наверное, я произнесла это в слух, потому как в руки мне тут же ткнулся стакан с водой. Обрадовавшись ему как родному, я выхлестала сразу все.