Невеста Дерини
Шрифт:
Тем не менее, несмотря на то, что внешне он выглядел как и подобает облеченному властью человеку, прибывшему с важной дипломатической миссией, Матиас показался Моргану не вполне типичным представителем дома Фурстанов, — может быть, в нем чувствовалась какая-то мягкость, и к тому же, он явно был глубоко верующим человеком. Когда он только сошел на причал в Дессе, приветственно склонив голову, пока Расул представлял их друг другу, Морган заметил у него на груди блеснувшую в солнечном свете крохотную иконку Пресвятой Девы, богато отделанную серебром и эмалью. И хотя в
Одеяние Матиаса также скорее вызывало в памяти византийскую роскошь и не слишком напоминало шелковую одежду кочевников пустыни, которую предпочитал Расул и прочие торентцы. На нем была синяя расшитая туника с широкими рукавами, отороченная бархатом, с высокими разрезами по бокам и сзади, под которой виднелась нижняя плотная туника, еще более темно-синего цвета, с высоким воротом, расшитая золотым шнуром. На голове же у него красовалась не изящная кефия Расула с золотыми шнурами, символизировавшими корону, и не белоснежный мавританский тюрбан, как те, что всадники надевали поверх островерхих шлемов, но высокая плосковерхая шапка из коротко стриженного меха, спереди украшенная самоцветами.
Сэйр впереди вновь подал знак, и всадники мгновенно повиновались, переводя всхрапывающих лошадей на шаг. До Ремута оставалось меньше часа пути, и они наконец выехали из леса и двинулись по высокому берегу реки. Здесь воздух сделался чуть посвежее, подул даже легкий ветерок, обещая прохладу в конце дня. Неожиданно за спиной у Моргана Матиас шепотом обменялся парой слов с Расулом, затем поменялся с ним местами, и теперь именно он, а не Расул оказался слева от Моргана. Герцог мгновенно насторожился.
— Как вижу, король Гвиннеда правит богатой и красивой страной, — без предисловий заявил Матиас, взглядом обводя реку и плодородные поля на другом берегу. — Но объясните мне, почему на этих склонах не сажают виноград?
Он указал на далекие холмы, и Морган тут же припомнил, что этот молодой человек увлекался виноделием. Сам Морган разбирался лишь в качестве вин, подававшихся к столу, ибо климат Корвина не благоприятствовал лозе, однако возможно, разговор на эту тему поможет ему добыть какие-то полезные сведения о торонтском принце.
— Увы, я точно не знаю, — промолвил он. — Должно быть, климат не совсем подходящий… Или солнечный свет падает не под тем углом. Насколько я понял из слов лорда Расула, вы хорошо разбираетесь в этих вещах?
Матиас с легкой улыбкой пожал плечами и покосился на Расула, который молча кивнул.
— Аль-Расул щедр в своих похвалах, как и всегда, — отозвался Матиас. — Мои виноградники долго пребывали в запустении, и мне предстоит еще многому научиться. Я получил свои владения в наследство от покойного герцога Лионела, доводившегося мне двоюродным братом. По-моему, вам с ним однажды доводилось встречаться.
Морган
— Наша встреча произошла при весьма прискорбных обстоятельствах, милорд, — осторожно вымолвил Морган. — Мы все служим своим государям и стараемся делать это достойно…
— Полагаю, вы правы, — согласился Матиас, — и даже в моей стране всем известно, что герцог Корвинский — человек чести.
Не дождавшись ответа от Моргана, он со вздохом уставился прямо перед собой.
— Поймите меня правильно, милорд, я едва знал Лионела, — заметил он чуть погодя. — Он был сыном первой жены моего отца, и уехал ко двору, когда я был еще младенцем. В тот день с Венцитом ему не повезло оказаться на проигравшей стороне… И я отнюдь не уверен, что Торенту пошло бы на благо, если бы в тот день победил мой король, а не ваш.
— Неожиданно слышать подобные речи от торонтского принца, — заметил Морган.
Матиас пожал плечами.
— Прошлое не изменить. Что случилось, то случилось. Он был моим братом, но я не виню в происшедшем ни вас, ни даже вашего короля. Это Венцит установил правила поединка, а дальше каждый отвечал лишь сам за себя.
— Воистину так, — согласился Морган.
— Но довольно о прошлом, — бодрым тоном продолжил Матиас. — Я завел разговор об этом лишь с той целью, дабы заверить, что не питаю к вам недобрых чувств. Тот день был в руках Божьих… инш'аллах, как сказал бы мой достопочтимый спутник аль-Расул: все в воле Божьей. И к тому же я получил владения в Комнэне.
Со вздохом он вновь взглянул на реку.
— Как же я люблю эти края! — искренне признался он. — Там река, очень похожая на эту. Сейчас в поместье живет моя жена с сыном. — Я люблю смотреть, как растет виноград, как зреют гроздья на лозе.
— Он широко, по-мальчишески улыбнулся, бросив взгляд на Моргана. — И моя жена зреет также. Она сейчас беременна нашим вторым ребенком.
— Тогда примите мои искренние поздравления, — отозвался Морган любезно, чувствуя, что собеседник его преисполнен отцовской гордости. — Могу ли я спросить, сколько лет вашему сыну?
— Через пару месяцев будет три года.
— В самом деле? — с широкой улыбкой отозвался Морган. — А моему исполнилось три в мае.
Матиас задумчиво покосился на него.
— Тогда, возможно, в один прекрасный день они станут друзьями.
— Все возможно, — нейтрально отозвался Морган.
— Надеюсь, по крайней мере, что они никогда не будут врагами.
Матиас оценивающе смерил его взглядом, затем осторожно кивнул.
— Инш'аллах, — пробормотал он почти про себя.
— А как насчет Лайема-Лайоса? Стали они друзьями с вашим Келсоном? И станет ли он другом своему собственному народу?