Невеста-девственница для итальянца
Шрифт:
Опал сняла бриллиантовые сережки-гвоздики и заменила их серьгами с опалами.
— О, потрясающе! — воскликнула Сапфи. — Я немного боялась, что они не идут к платью, но они просто идеальны. Мне бы и в голову не пришло, что этот цвет так хорошо подчеркивает наряд. Раньше мне казалось, ты выглядела как принцесса. Но с этими украшениями ты похожа на королеву.
— Ты действительно выглядишь великолепно, сестричка. Доменик не сможет на тебя наглядеться. — Руби взяла ее за руку и повернула к зеркалу. — Посмотри сама.
Они говорили правду. Платье было изумительным,
Она прикоснулась к ожерелью и заметила, как оно изменило свой цвет. Бриллианты засверкали в зеркальном отражении. Опалы… Со стороны Доменика это красивый жест. Но как ей относиться к такому щедрому подарку?
Опал следовало прочитать последний вариант их контракта, прежде чем подписать сегодня бумаги, но она не могла заставить себя изучить его снова. Кроме того, теперь уже поздно отказываться от сделки.
В дверь осторожно постучали. Сапфи посмотрела на часы и улыбнулась.
— Берите букеты, девочки. Праздник начинается.
В красивой часовне, сбоку от отеля «Клеменджерз», звучала органная музыка. В старинные витражные окна били лучи предвечернего солнца, и их цвет постоянно менялся. Красиво, создает определенную атмосферу и… непохоже на реальность.
Опал остановилась в открытых дверях, сестры стояли у нее за спиной. Она одна пойдет по проходу, отец не будет сопровождать ее. Никто не поведет ее к алтарю и не отдаст жениху. Но ее и не отдавали. Ее покупали.
Она затаила дыхание при первых нотах «Свадебного марша». Сейчас нужно сделать несколько шагов по проходу, к мужчине, который станет ее мужем.
Доменик повернулся, их взгляды встретились. У нее перехватило дыхание, а внутри все сжалось.
Боже, как же он красив!
Глядя на него, можно было подумать, что находишься в присутствии кинозвезды, и от этого у Опал замирало сердце. Доменик ждет ее, ждет, чтобы она вышла за него замуж.
Опал двинулась медленным шагом навстречу своей новой жизни. Таким же медленным шагом шла ее мать больше четверти века назад. И мама была счастлива. Ее ожидало будущее, полное обещаний и любви. Или так она в то время думала.
Вот и Опал точно так же идет к жениху. Но нет речи ни о любви, ни о браке, заключенном на небесах. Нет и сожалений. В конце концов, ей повезло больше, чем матери.
Доменик взял ее за руку.
— Улыбнись, — сказал он, и она поняла, что прошла по проходу на автопилоте, не видя никого из гостей, ничего не чувствуя. — Ты выглядишь поразительно.
Опал подняла на него глаза. Неужели он только что сказал о ней такое? Он улыбнулся, и она поняла, что не ослышалась. Его взгляд был гораздо красноречивее слов. В первый раз за весь день по ее жилам растеклось тепло, и щеки запылали.
Почему он действует на нее таким образом? Опал не хотела выходить за него замуж… так почему же ей становится так хорошо только от одного его взгляда?
— Ожерелье красивое. Спасибо, — прошептала она, в то время как к ней подходили сестры.
—
Вот это да! Если она не остережется, то, пожалуй, решит, что это настоящая свадьба. А если такое случится, ей грозят серьезные неприятности. Гораздо лучше думать, что он играет роль в пьесе — так же, как она.
Немного погодя священник начал службу, и девушка поняла, что пропала.
— Объявляю вас мужем и женой. — Священник повернулся к жениху. — Теперь можете поцеловать невесту.
Опал непонимающе посмотрела на него, но, почувствовав, что ее дергают за руку, снова перевела взгляд на Доменика, который не сводил с нее глаз. Он глядел на нее сверху вниз с несколько насмешливым выражением.
— Мистер Сильваньи?
— О! — Доменик наклонился и поцеловал Опал. Когда он приник к ее губам, девушку охватили непонятные чувства. Отчасти это напоминало продолжение поцелуя в лифте, но все же было чем-то совсем другим. Чем-то большим.
Сперва его губы лишь скользнули по губам Опал, нежно добиваясь ответа. Она приоткрыла рот, и он коснулся языком ее языка, обвел его очертания. Сопротивляться было трудно.
От Доменика пахло виски и мужским одеколоном.
Но сильнее всего в нем чувствовалось желание. Он хочет ее! У Опал по спине пробежала дрожь. Даже мало что понимая по неопытности, она знала, что нужна ему. Это ощущалось в его прикосновении, в его умелом поцелуе.
Неужели он так целует других женщин? А те вот так же обмирают в его объятиях, когда он очаровывает их своими поцелуями, а его тело обещает им, что это — лишь начало того, что будет дальше? Как бы то ни было, он привык брать то, что хочет.
От ужаса Опал оцепенела. Он явно собирается осуществить брачные отношения сегодня ночью. Их секс должен стать завершением этого странного делового соглашения.
Но у нее нет выбора. Она выполнит условия их контракта, станет его женой, но вовсе не обязательно влюбляться в него. В контракте об этом абсолютно ничего не сказано.
Наконец Доменик поднял голову и вопросительно посмотрел на нее, слегка нахмурив лоб. Она моргнула и ответила ему невинным взглядом. Почувствовал ли он ее холодность? Или просто ждал, что она ответит на его поцелуй? Наверняка не привык оставаться без ответа. Она могла себе представить, что испытывать такое ему еще не доводилось.
Зал Лунного Света на верхнем этаже был прекрасным местом для приема. За широкими мраморными колоннами и облицованными камнем дверями находились просторные галереи. Массивные пальмы в кадках достигали в высоту несколько метров, но все же не касались высокого матового потолка, сквозь который проникал лунный свет. В зале звучала камерная музыка в исполнении квартета.
Официанты разносили напитки и закуски. Моральное состояние персонала «Клеменджерз» заметно улучшилось с тех пор, как Опал объявила об инвестициях «Отелей Силверз». Многие подходили к ней, сообщали, что перестали просматривать газеты в поисках работы в другой гостинице, и делились планами на будущее.