Невеста для миллионера
Шрифт:
– Вы так милы и любезны сегодня, тезка знаменитого поэта, - ухмыльнулась я. Ну вот, а надо было ресничками похлопать. Так в темноте и за очками не видно... Надеюсь, в моем голосе промелькнуло искреннее уважение пополам с подобострастием?
– Исключительно в вашу честь, великий рифмоплет современности, - тут же парировал Властелин.
Ан нет, не промелькнуло.
Перевернувшись на бок, я прижала ладони к груди.
– Я так тронута! Вы снизошли и оценили мои стихи!
Громов закашлялся, а я решила добить:
–
Кажется, это прозвучало, как настоящая издевка, но смеяться я даже на смертном одре не перестану. Да-да, язык мой - враг мой. Зато ирония всегда помогала выжить в этом несправедливом мире.
Невозмутимый Громов опустился рядом со мной на одно колено (даже брюки запачкать не побоялся?!), оперся ладонью на другое и абсолютно спокойно произнес:
– Конечно, я - само совершенство, Дьяволенок. Не зря же столько невест борется за право стать моей женой.
Вау! Вот это самомнение! Завидую черной завистью! И зачем я писала оду в его честь? Он и сам с восхвалением отлично справляется!
Однако, как он меня назвал?!
– А нимб тебе не жмет, Александр Великий? Спать не мешает?
Ни один мускул не дрогнул на лице моего потенциального жениха с замашками маньяка.
– Нет, только перышки с крыльев осыпаются, вот это действительно проблема. Не поможешь ее решить, креативная ты наша?
– В его голосе отчетливо прозвучал сарказм. Не дожидаясь ответа, Алекс пристально оглядел мое растянувшееся на траве тело.
– Стесняюсь спросить, Эвелина Алексеевна, а с какой стати ты разлеглась на газоне, место бронируешь? Солнце еще не скоро взойдет, да и за лежаки бороться не надо, у меня на всех хватит.
Шутим? Похвально, сама люблю. А какая широта души... Алекс настоящий рыцарь в сияющих доспехах! Сначала всерьез напугал, а потом героически спас. Требую ленточку герою! Но обиду на него я не держала, зато всерьез злилась на саму себя. И зачем я в окно сиганула? Не иначе бес попутал. Ведь и так понятно было, что убивать меня не станут.
Это все нервы...
– Еще плюс сто в твою карму, - проворчала я, принимая вертикальное положение и отряхиваясь. Нога болела нещадно, и я с трудом сдерживала непрошеные слезы. Ну почему меня так накрыло, это же намного легче переносится, нежели клаустрофобия.
Но Алекс, очевидно, так не думал. Оглядев пошатывающуюся меня, хотя я изо всех сил старалась держаться прямо, он встревожено спросил:
– Эви, что с твоей ногой?
Я глубоко вздохнула и попыталась принять воинственную позу, однако опора на больную ногу была моей ошибкой. Я все-таки вскрикнула, и слезы сами собой брызнули из глаз. Оступившись, я неловко взмахнула руками и начала заваливаться назад. Наверняка получила бы еще и сотрясение мозга, если бы Громов меня не поймал.
– У тебя язык отсохнет, если ты пожалуешься, Лазарева?
– раздраженно спросил он, подхватывая меня
Фууух! Жива! И даже относительно здорова.
– Я в полном порядке, Алекс, - отмахнулась я, не желая признавать очевидное.
– Просто...
– Дура просто!
– не сдержался Громов.
Покрепче прижав мое несопротивляющееся тело к себе, он направился в сторону виллы. Я хотела было возмутиться, но вдруг поняла, что сил на это просто не осталось. Положив голову на плечо Алекса, я лениво заметила:
– Сам дурак.
Он закатил глаза:
– Детский сад, штаны на лямках, Лазарева!
Да кто же спорит? Но справедливости ради...
– Весь твой отбор невест - детский сад, Громов! Выбери ту, которая оближет тебя качественнее! Повертит пятой точкой, приласкает, разденет, сделает тебе...
– Ну-ну, продолжай, - нарочито спокойно произнес Властелин, до боли притиснув мое тело к себе, да так, что я с трудом могла дышать.
Но меня не так легко смутить, как ты думаешь, господин Громов!
– Неужели никто и ничего тебе не предложил, Александр Великий? Даже странно... Либо всех запугал, либо у тебя все впереди, ваше величество.
Алекс заскрежетал зубами, внося меня в знакомый холл с ненавистным лифтом, от которого у меня заранее потемнело в глазах. Я вся сжалась и сделала попытку вырываться из крепких объятий. Однако у меня ничего не получилось.
– Потом поговорим, Дьяволенок.
– И отрывисто бросил подскочившему слуге, который при виде меня на руках у хозяина впал в ступор: - Позови Женю в мою спальню.
Я удивленно захлопала ресницами, и с губ едва не слетел ехидный вопрос, но Гром сам понял свою оплошность и не дал ею воспользоваться.
– В мою гостиную. Чего застыл?
– рыкнул он на ни в чем не повинного слугу.
– Живо!
Я не удержалась и, решив пошалить, обняла рукой моего потенциального жениха. Он едва не споткнулся, когда я дотронулась обнаженной кожей предплечья его могучей шеи. Вот как... Неужели так неприятно?
– Намек на спальню был лишним, Александр Сергеевич, - подколола я.
Глаза Алекса метали те самые молнии, которые я так долго ждала. Зря ждала, впрочем, сама виновата.
– Если уж говорить о лишнем, Лазарева, то это твоя персона на отборе!
– зло выплюнул он.
Я замерла. Что ж, его возмущение, в общем и целом, справедливо. Даже поругать некого, сама все сделала - и наехала, и получила то, что заслужила.
А я вдруг поняла, как сильно устала, буквально до разноцветных звездочек в глазах. Такое чувство, что перетаскала тонну воды в реку своих надежд на несбыточное, а она, зараза, все равно высохла.
Резко отдернув руку от шеи Алекса, я сжала ладони в кулаки и решительно произнесла:
– Отпустите меня, господин Громов. Я сама дойду, куда надо. В крайнем случае, доползу, - подумав, добавила я.