Невеста для повелителя песков
Шрифт:
Здесь определенно замешана политика, если таковая существует в подобном мирке. А меня пытаются вовлечь в то, что мне не интересно и не нужно. Ведь я просто хочу вернуться домой. И возможность стать женой хага, или его Повелителя, меня не интересует.
– Хаг уничтожит тебя! И использует, как только узнает, кто ты такая! – прошептала Эрика жутким голосом. – Сторонись его, иначе пожалеешь.
– И кто же я такая?
Рыжая ответ не дала, тем самым разозлив меня до крайности. Лишь полезла обратно, явно намереваясь лечь спать. Я же осталась сидеть, глядя на ее длинную тень, укладывающуюся на шкуре. А затем
Что и говорить, я ничего не понимала в том, что случилось. Вот только бежать не собиралась. Если Мангар желает что-то мне объяснить или как-то помочь, то должен сделать это сам, а не через других. Особенно, через человека, который, возможно, заинтересован в моем побеге, так как-то освобождало бы ей путь к завоеванию, если не сердца, то тела Тангара.
Фыркнув, достала спрятанный нож и сунула его под шкуру, чтобы утром снова перепрятать. Вот только когда улеглась, мысли долго не давали уснуть. Я чувствовала, что слова Эрики запутали меня. Нет, в том, что хаг опасен, я не сомневалась. Но почему он должен был хотеть уничтожить меня? Что вообще происходит в этом мире?
«…ты увидела то, что не разглядела ни одна из девушек до тебя!» - пронеслись в сознании слова Тангара.
Значило ли это, что я действительно, чем-то отличаюсь от остальных? Не стал бы он лгать мне. Но что? Знать бы, что они скрывают! И главное, почему не спешат рассказать мне, если я такая, - даже смешно, - важная птица.
Я уснула только под утро. Спала плохо. Крутилась и то и дело просыпалась, только для того, чтобы снова провалиться в липкие объятия сна.
Мне снился хаг и кто-то еще…. Если Тангара я видела четко, то второй человек находился позади него. Там, где темнота была такой густой, что едва просматривался нечеткий силуэт. И на протяжении всего жуткого сна эти двое, Тангар и Тень, смотрели на меня так пристально, что хотелось кричать от страха.
Глава 17
На рассвете лагерь был собран, и мы отправились в дальнейший путь. Половину дня я ехала в повозке, затем перебралась в седло к одному из людей хага, почти искренне радуясь тому, что он не пожелал взять меня к себе. Даже не знаю, как бы я теперь чувствовала себя находясь рядом с ним. Но, возможно, свое дело сделала оплеуха и мужчина просто не пожелал ехать с той, что унизила его. Пусть даже этого позора не видел никто, кроме нас двоих.
Тем не менее, я была рада, что все вышло именно так. Только ловила себя на мысли о том, что постоянно бросаю взгляды на широкую спину Тангара, везущего на своем жеребце красную от стыда и жары, Нинку.
И нет, я ей, конечно же, не завидовала. Вот нисколечко. И даже ни капельки. Но все же понимала, что не могу не смотреть на хага, потому что он привлекал меня своей опасной силой и именно по этой же причине, отталкивал.
Я не могла его понять. А то, что мы понять не в силах, всегда интригует сильнее. Или пугает. В зависимости от ситуации.
Скоро я смогла убедиться в том, что Эрика мне не врала. Еще до того, как солнце окунувшись в барханы, простилось с небом, впереди появилось поселение, о котором мне рассказывала рыжая. Сидя на лошади и глядя вперед, я с интересом рассматривала приближающиеся жилища, надеясь
Увиденное меня не порадовало. Казалось, мы очутились в древности, когда люди жили в глиняных домишках и выращивали скот. Поселение состояло из доброго десятка низких домов, утопающих в песке, да с дюжину каких-то пристроек, напомнивших мне курятники, и явно соответствующие моему воображению.
Поселок был окружен приличным количеством пальм и еще какими-то кустарниками, ветви которых были усыпаны мелкими листьями и ягодами. А его жители, завидев наш обоз, поспешили навстречу, выбираясь из глиняных коробок домов.
Тангар направил своего коня прямо в центр поселения. Следом за ним потянулись остальные. А уже спустя минуту хаг вскинул руку, приказывая своим людям остановиться. И первым спешился, подхватив усталую Нину. Он поставил ее на песок весьма небрежно. И я, глядя на это, ощутила толику самодовольства, вспомнив о том, как он вчера помогал спешиваться мне.
В теле отдалось легкой дрожью, стоило снова представить себя скользящей по твердому телу мужчины. Сердце лихорадочно забилось, и я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить растревоженную душу, сама не понимая, с какого перепугу думаю об этом бандите.
Жители поселения оставались на своих местах, но не было заметно, чтобы они боялись всадников. Мой спутник спрыгнул на песок и помог выбраться из седла. И, едва мои ноги коснулись песка, я принялась осматриваться и разглядывать мужчин, одетых в балахоны неизменного белого цвета. На головах у них были закрученные тюрбаны. Талии подпоясаны кушаками. А вот женщины ходили в длинных платьях, скрывавших даже ступни.
– Тархиб, алрас (6)! – произнес хаг, когда к нему подошел один из жителей. Высокий старик с белоснежной бородой, спадавшей ему на грудь. У старика в руках была забавная клюка, делавшая его похожей на сказочного волшебника. Этакий старик Хоттабыч. У меня даже руки зачесались подойти ближе и, вырвав пару волосков из бороды, произнести: «Трах, тибидох, тибидох!» - а потом взять и загадать желание. Чтобы оно перенесло меня домой, заставив забыть обо всем произошедшем.
Но старик явно не был нужным мне джинном. Это был просто пожилой человек с лицом, потрескавшимся, как сухая земля. Он поклонился хагу и, глядя только на него одного, произнес потрескивающим голосом:
– Мархабан бик, махариб алрамах (7)!
Вот понять бы, что они сейчас сказали друг другу! Хотя, если хорошенько пораскинуть мозгами, то становится понятно, что эти двое просто поприветствовали друг друга. А судя по тому, что почтенный старик поклонился Тангару, напрашивался вывод: хаг имеет весьма значимое положение в этой стране. Иначе ему не стали бы так почтительно кланяться.
Мужчины продолжили свой диалог, в то время, как люди хага принялись выгружать из повозки девушек.
– Все сюда! – голос Мангара прозвучал над поселением, как глас небес. Мы потянулись к магу и скоро окружили его, ожидая, что нам скажут делать. Я чувствовала себя этаким бараном, отправленным на заклание. На нас смотрели. Я видела, что в глазах жителей этого поселения нет жалости и сострадания. Видимо, они были привыкшими к подобному зрелищу, столь дикому для современных нас.