Невеста джентльмена

Кэмп Кэндис

– Сначала вам следует увидеть Уиллмер, – усмехнулся Ройс. – Вероятно, вы измените свое мнение. Конечно, Айверли-Холл дорог лично для меня, но по сравнению с Уиллмером – это ничто. Как он величественен…

– Величественность не всегда признак привлекательности…

– Вы чрезвычайно дипломатичны, – повернулся к ней Ройс.

Он находился так близко, что Мэри смогла рассмотреть темно-зеленые ободки по краям его зрачков, и почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Ройсу хотелось слиться с ней в поцелуе, и Мэри видела это по выражению глаз и изгибу губ. Но он не должен делать этого! Она сама не хотела! Все, что случилось прошлой ночью, можно было списать лишь на волнение и странность ситуации, в которой

они оказались. Теперь же в дело вступил холодный разум, который должен был контролировать эмоции. И тем не менее Мэри снова потеряла способность двигаться, трепеща замерев на пороге неизведанной пропасти.

– Нам пора в дом, – сказал Ройс, резко отпрянув.

– Конечно, – ответила она, повернувшись к двери и борясь с тем, чтобы не схватить Ройса за руку.

Глава 15

Выезжая на следующее утро из Айверли-Холла, Ройс взял с собой пару конюхов, расположившихся спереди и сзади кареты. Мэри заметила, что оба мужчины вооружены засунутыми за пояса пистолетами. Их путь оказался короче, чем в предыдущие два дня, и занял лишь шесть или семь часов, да и ландшафт вокруг изменился и стал интереснее. Еще вчера на подъезде к поместью Ройса Мэри обратила внимание, что классический английский равнинный пейзаж принял более величественные очертания, а в отдалении засинели холмы. И вот теперь они проезжали через них. Вокруг, между холмами, темнело множество живописных озер, сохраняющих неповторимую ауру величия.

Где-то в середине дня Ройс, склонившись к окошку экипажа, сообщил женщинам, что они въехали в парк, окружающий Уиллмер. Несмотря на активные протесты мисс Далримпл, сестры наперебой выглядывали в окошки с обеих сторон, желая как можно скорее увидеть то, что в ближайшее время будет называться их домом.

Наконец карета покатилась по длинной тисовой аллее, впереди которой стоял величественный дом, обрамленный зелеными лужайками, словно драгоценный камень в оправе. Высотой в три этажа, он был несравненно больше Айверли-Холла, но ему не хватало симметрии. Было очевидно, что дом достраивался несколько раз, к нему неоднократно добавлялись выпирающие то здесь, то там крылья и башенки, но в целом это не производило впечатления дисгармонии. Облицованный желтым камнем, дом светился в предвечерних солнечных лучах, словно приветствуя прибывших гостей.

Неравномерно освещенные стены, казалось, сохраняли в потаенных местах вечную тень, одна стена была сплошь покрыта зеленым плющом, а деревья и кусты, простирающиеся с каждой стороны дома, смягчали его углы.

– Боже мой! – ахнула Лили.

Посмотрев на мисс Далримпл, Мэри увидела, что даже невозмутимая англичанка стоит, изумленно рассматривая этот дом.

– Одного взгляда достаточно, не правда ли? – Ройс наклонился к окошку кареты. – Можете быть спокойны, здесь вам будет намного удобнее, чем у Стьюксбери. Вы сможете чувствовать себя как дома.

Честно говоря, последнее заявление Ройса не подействовало на Мэри слишком убедительно, но она была вынуждена признать, что дом действительно прекрасен, хотя, по ее мнению, Айверли-Холл выглядел, несомненно, уютнее.

Прислуга тем не менее была здесь душевнее, чем в доме Стьюксбери, хотя, вполне возможно, это им лишь казалось, поскольку ни Мэри, ни ее сестры пока так и не научились правильному обращению со слугами.

Поскольку граф заранее уведомил о приезде гостей, в доме успели приготовиться, и каждой из сестер было отведено по отдельной комнате. Спальня Мэри находилась в западном крыле и выходила окнами на огромный зеленеющий сад. За ним виднелся иссиня-черный водоем, называющийся прудом. Впрочем, такие пруды были разбросаны здесь повсеместно. Этот подпитывался водой из небольшой речушки, через которую был перекинут узкий арочный мост, а на самом берегу

виднелась деревянная беседка. В совокупности это напоминало пейзаж, словно сошедший со страниц книги сказок.

Отойдя от окна, Мэри, не торопясь, принялась осматривать комнату. Горничная называла ее ирисовой спальней, и в самом деле ее стены украшали обои с тонким цветочным рисунком, а на шторах и покрывале были изображены синие ирисы. На фоне этого убранства ярким пятном выделялось темно-золотистое кресло около камина. В отличие от дома графа мебель не была ни тяжела, ни темна и не производила гнетущего впечатления. Мэри подумала, что, возможно, здесь будет не так уж плохо.

Однако на следующий день эта обнадеживающая мысль потерпела полный крах, когда мисс Далримпл приступила к своим обязанностям по превращению сестер Баскомб в молодых леди. Для начала она проэкзаменовала их по различным искусствам, загнав в музыкальную комнату и заставив петь под фортепиано, а затем потребовала сделать несколько рисунков углем и акварелью. Ей не понадобилось много времени, чтобы убедиться в полной неспособности учениц, в жизни не державших кисти в руках. Музыкальные навыки сестер носили столь же устрашающий характер. Все четверо отчаянно фальшивили, хотя Камелия обладала чистым и ясным голосом, а Лили имела представление о том, как ставить руки на клавиши, и могла наиграть две-три популярные песенки.

Наконец они перешли к рукоделию, на которое Мэри возлагала более высокие надежды, однако и здесь гувернантка была не в восторге, поскольку такие прозаические занятия, как пошив и починка платьев, а также штопка прохудившихся чулок, ее совершенно не интересовали. Мисс Далримпл требовала умения вышивать.

– Роуз – отличная швея, – заверила Мэри наставницу. – Она сама шьет все наши платья. Конечно, мы помогаем со швами, но вся главная работа принадлежит только ей.

Глаза мисс Далримпл округлились от ужаса, и она всплеснула руками, словно услышала что-то неприличное.

– Никогда и никому не говорите об этом! Это разрушит все ваши шансы на успех в обществе.

– Почему? Что плохого в том, что мы сами в состоянии сшить одежду?

– С таким же успехом вы можете заявить, что умеете мыть полы и колоть дрова.

– Конечно, умеем, хотя, признаюсь, я не очень хорошо владею топором.

Глаза гувернантки выкатились из орбит, и она упала в кресло, неистово обмахиваясь, чтобы вернуть самообладание.

– У меня нет времени, чтобы научить вас всему, поэтому придется сконцентрировать внимание на самом важном. Итак, начнем с главного. Вы не можете появиться в свете, не умея танцевать.

– Мы умеем танцевать, – запротестовала Лили.

Наставница бросила на младшую сестру испепеляющий взгляд.

– Я не имею в виду джигу, а говорю о кадрили, котильоне и вальсе. Они обязательны на каждом балу, и появиться в обществе, не овладев ими, было бы полной катастрофой даже на уровне земского собрания.

Мучения сестер продолжились за обедом, где, помимо обычных замечаний насчет застольного этикета, мисс Далримпл заставила их запомнить названия и порядок правильного использования совершенно невероятного количества посуды и столовых приборов.

Следом начались очередные инструкции, касающиеся пения и музыки, закончившиеся танцами в банкетном зале, и Мэри пришла в голову мысль, что мрачный нрав их учительницы способен превратить даже такие приятные занятия, как пение и танцы, в скучную рутину.

Поначалу девушки танцевали друг с другом, но вскоре, поняв, что сестрам приходится исполнять и мужские, и женские па, мисс Далримпл решила призвать на помощь сэра Ройса в качестве партнера. Его появление значительно оживило урок, тем более что он оказался блестящим танцором, и даже Мэри, совершенно беспомощная в танцах, начала делать некоторые успехи, просто следуя его указаниям.