Невеста из Калькутты
Шрифт:
Рэнди невольно вздохнула.
Зидра зашипела, и Рэнди удивленно посмотрела на тигрицу. Это было что-то новое. До этого лишенная голоса Зидра могла лишь негромко рычать, когда сердилась или урчала, как котенок, когда ее ласкали. Рэнди положила брошь на покрывало, обхватила голову Зидры обеими руками и заглянула своими янтарными глазами в золотые глаза тигрицы.
– Ты что, поняла мою печаль, Зидра? И хочешь мне помочь? Знаешь, я легко могла бы полюбить Джеймса, но не могу позволить, чтобы это случилось. Ведь он не смог бы принять меня такой, какая я есть на самом деле. Я не в силах читать все его
Рэнди вдруг почувствовала себя такой одинокой, что слезы невольно хлынули у нее из глаз. Зидра потянулась вперед и принялась тереться мягкой мордой о мокрые щеки хозяйки, а та уткнулась лицом в мягкий загривок тигрицы и разрыдалась во весь голос.
5
В самом центре Калькутты шумел, бурлил огромный восточный базар. Купцы наперебой предлагали свои товары, разложенные на открытых лотках. Цветные шали, ковры, пряности, рыба и фрукты – все сливалось в одно пестрое пятно на площади, запруженной толпой покупателей. Так здесь было всегда, и, казалось, так будет вечно. Джеймс и Стивен медленно пробирались среди лотков.
Глаза их разбегались, а головы кружились от острых, непривычных запахов. То и дело их поражали контрасты между богатством и бедностью, встречавшиеся здесь на каждом шагу. Люди, одетые в шелка и драгоценности, – и оборванные нищие с протянутой рукой, молившие дать им на пропитание. Голые, чумазые, невероятно худые ребятишки, играющие прямо в уличной пыли, – и упитанные дети в красивых костюмчиках, чинно шествующие в сопровождении бонн и гувернеров.
Внимание Джеймса привлек загон торговца лошадьми, притулившийся на краю базара. Внутри загородки стоял жеребец, увидев которого Джеймс уже не мог оторвать глаз.
Это был настоящий арабский жеребец – сильный, стройный и необычно большой для этой породы, а такой масти Джеймс не встречал еще никогда. Он, казалось, был отлит из золота, а длинная грива и хвост светились серебром.
Стивен вместе с сопровождавшим их лейтенантом подъехали вслед за Джеймсом к загону. Увидев их, жеребец тревожно раздул ноздри и принялся нервно рыть копытом землю.
– Видел ли ты когда-нибудь такое чудо, Стивен? – спросил Джеймс. – Посмотри, как он переливается на солнце! А рост? Настоящий гигант! Я должен купить его. Чед, будьте любезны, узнайте у продавца, сколько он хочет за своего жеребца.
Чед спешился, подошел к продавцу, коротко переговорил с ним и спустя минуту вернулся.
– Простите, Джеймс, но это животное не продается. Как сказал хозяин, жеребец уже куплен.
Но Джеймс не собирался отступать.
– Скажите ему, что я удваиваю цену.
Чед снова пошел к продавцу и вернулся, как и в первый раз, ни с чем. Джеймс не выдержал, соскочил на землю и сказал, приближаясь к загону:
– Чед, скажите ему, что я утраиваю.
На этот раз ему ответил на ломаном английском сам продавец:
– Простите, саиб, но я уже сказал господину офицеру, что не могу продать этого жеребца. Ни вам,
Джеймс окинул взглядом стоящего перед ним щуплого пожилого индуса с грязной чалмой на голове и спросил:
– Неужели вам не хочется получить за своего жеребца такие большие деньги? По-моему, нужно быть дураком, чтобы отказываться от целого состояния, которое идет в руки!
– А может быть, не дураком, а просто очень богатым человеком, которому не нужны эти деньги. Об этом вы не подумали, саиб? – ответил старый индус и пояснил, обнажая в улыбке редкие желтые зубы: – За этим жеребцом я гонялся целых два года, а предназначен он для принца Акбара, который хочет подарить его своему другу.
Стивен легонько ткнул Джеймса под ребра и сказал, подмигивая:
– Вот какие подарки делают некоторые люди своим друзьям! А ты мог бы купить такого жеребца для меня, Джейми-бой?
– Отстань, Стивен, или я уплыву без тебя, и живи здесь как знаешь, – отмахнулся от него Джеймс, а затем снова обратился к продавцу – на сей раз с просьбой передать его предложение самому принцу Акбару – за хорошее вознаграждение, разумеется.
– Конечно, я могу передать ваше предложение, саиб, но поверьте, будет лучше, если принц отклонит его. Этот жеребец хорош на вид, но у него отвратительный характер. До сих пор никто не смог объездить его, при этом он покалечил трех моих конюхов. Я говорил об этом принцу, но тот уверен, что человек, которому предназначен этот жеребец, легко справится с ним.
С этими словами старый индус печально погладил свою седую бороду и пошел к загону, добавив на ходу:
– И да спасет нас Аллах от мудрости подобных дураков!
– Думаю, нам лучше двинуться дальше, милорд, – заметил Чед. – Я не слишком хорошо знаю город, поэтому хотел бы вернуться домой до темноты.
Едва все трое вскочили на своих лошадей, как на дороге появилась большая группа всадников, направлявшихся к загону. Даже сквозь поднятую копытами густую пыль можно было рассмотреть яркие одежды и сверкающие на солнце ятаганы стражников, сопровождавших двоих богато одетых индусов.
– Давайте подождем еще немного и посмотрим, сумеет ли друг принца справится с его подарком, – предложил Джеймс, а рассмотрев маленькую фигурку человека, ехавшего рядом с Акбаром, добавил со смехом: – Если он предназначен именно ему, у меня, похоже, есть все шансы купить этого жеребца. Мне кажется, нам остается лишь молить создателя, чтобы приятель принца вышел живым из этой истории!
– Ну, как тебе мой сюрприз, Рэнди?
– Акбар, он просто великолепен, – ответила Рэнди, качая головой, замотанной в чалму. – Но почему ты решил купить его именно для меня?
– Я решил, что у Соны Аг золотого пламени Джавида Сурата Кана, и конь должен быть золотым. Скажи, как ты его назовешь?
Рэнди облокотилась о край изгороди, присмотрелась к жеребцу и сказала:
– Я назову его Гаруда. В честь мифического коня бога Вишну, который тоже был золотым, с серебряной гривой.
– Но у того Гаруды были крылья орла и человеческое тело и руки.
– Я помню, Акбар, но это не важно. Передние ноги моего Гаруды не уступят человеческим рукам, а лететь быстрее ветра он сможет и без всяких крыльев.