Невеста из коробки
Шрифт:
– А во-вторых, он сказал, что у вас появился телохранитель. Он, дескать, караулит в подъезде и срисует любого, кто войдет в квартиру. Мешков пообещал с телохранителем разобраться и очистить для Орехова дорогу.
– Так это Илья надел перчатки и душил меня ночью? – воскликнула Мила. – То-то я голову ломала, зачем киллер так сильно полил себя одеколоном, отправляясь на дело? Орехов знал, что покушение может провалиться, как это случалось раньше, и боялся, что я узнаю его запах. Поэтому купил что-то для себя нетипичное и вылил на одежду. Боже мой, какая я была дура! Ненаблюдательная
– Пусть дальше рассказывает, – мрачно заметила Лариса. – Просто народный сказитель!
– У меня руки затекли, – сообщил Лушкин, с надеждой посмотрев на Ларису. Милостей от Милы он определенно не ждал.
– В милиции тебя разомнут, – пообещала Лариса. – Говори давай.
– А что говорить? Осталось только последнее покушение. Дивояров все решил взять в свои руки. Хвастал: «Я возьмусь – я сделаю!»
– Так это он на мотоцикле стрелял в Татьяну?
– Он! Он даже Орехову не сказал, что собирается сделать. Но тот, конечно, догадывался. Не зря же в подробностях объяснил, где и когда вы встречаетесь.
– А «жучок» на моем телефоне? – удивилась Мила. – Разве это не ваш?
– Не наш, – покачал головой Лушкин. – Думаю, я бы знал. Мы друг от друга ничего не скрывали.
– Надо же, а Глубоковы дурили мне головы с телефонным звонком. Мол, кто-то может позвонить и передать сообщение...
– Все правильно! – оживился Лушкин. – Если помните, Орехов еще до всех этих событий собирался просить у вас прощения и вернуться в семью? Помните?
– Да-да, было дело. Но я послала его подальше! – гордо заметила Мила. – Чем теперь отчаянно горжусь.
– Он думал, что теперь снова будет жить с вами, и дал академику Глубокову домашний телефон, предупредив, что, если подойдет женщина, ей можно передать самую общую информацию. И что номер этот, так сказать, аварийный. По нему можно звонить только в случае крайней нужды.
– Но почему же он не оставил академику номер своего мобильного? – поинтересовалась Мила.
– Насколько я успела понять из всего услышанного, – встряла Лариса, – затем, чтобы в случае чего свалить все на тебя. А мобильник именной, попробуй от него откреститься!
– Хм, – сказала Мила, – я склонна принять эту версию. Значит, если бы дедушка Глубоков не впал в кому, он мог бы позвонить мне домой и оставить сообщение для Ильи? Выходит, братья были правы! Я бы, кстати, запросто передала это сообщение и тут же думать о нем забыла. Такая доверчивая дура, просто кошмар!
– Ну что, вопросы закончились? – шепотом спросила Лариса, выключая диктофон.
– Нет, есть еще один! Кто из вас похитил мою сестру? И зачем?
– Клянусь, мы тут совершенно ни при чем! – проникновенно сказал Лушкин. – Охота мне была врать после всего, что я тут наговорил. Кстати, это будет считаться чистосердечным признанием?
– Послушайте! – внезапно вспомнила Мила. – Ведь наркотик, придуманный Глубоковым, был в таблетках?
– Так точно. И рассыпан по пузырькам без этикеток.
– Скажи-ка мне, любезный, каким это образом один из таких пузырьков попал в руки моего свояка?
– Это Кольки Михеева, что ли?
– Кольки? – удивилась Мила. – Так вы его знаете?
– Еще
– Так-так. И что дальше?
– Ну... Орехов как-то решил, что Кольке неплохо было бы познакомиться с вашей сестрой. Подсказал ему, как себя вести, и гляди-ка – пристроил ведь парня. А когда Дивояров купил у Глубокова пробную партию товара, Орехов решил на Кольке его испытать. За деньги, конечно. Он сказал ему, что это новейший препарат, повышающий потенцию! – Лушкин хихикнул и снова сделался похожим на свинью. – У Кольки-то проблемы с потенцией! Ох, как он на этот препарат запал, если б вы знали! Жрал таблетки, словно «Холодок». Орехов все пугал его передозировкой, но тот и слышать ничего не хотел. Ведь ему за каждую съеденную банку платили...
– Так вот откуда у этого бездельника деньги! – вслух подумала Мила. – Бедная Ольга!
– Чего бедная? – удивился Лушкин. – Он ведь все ради нее делал. Чтобы не ударить в грязь лицом.
– Молодой муж называется, – пробурчала Мила. – Чертова подделка! Недаром он вечно такой гладкий, как будто бы его кошка облизала. Найду – лично укокошу!
– И что вы теперь будете со мной делать? – спросил Лушкин. Собственная судьба волновала его гораздо больше, чем судьба Николая.
– А как ты думаешь? – спросила Лариса.
– Может быть, отпустите?
– А правда, что мы будем с ним делать? – спросила Лариса, не обращая внимания на хамское предложение Лушкина его отпустить.
– Я дам тебе номер телефона следователя прокуратуры Вихрова, ты ему позвонишь и передашь из рук в руки Лушкина и диктофон. Нет, не так. Ты позвонишь, все ему объяснишь, продиктуешь адрес и скажешь, что ключ под ковриком. Лушкина и диктофон мы оставим на видном месте. Нам ведь нужно действовать дальше.
– Дальше? – удивилась Лариса. – А что мы будем делать дальше?
– Во-первых, следует срочно сгонять на дачу Мешкова и посмотреть, что у него там за полоумная мама. А во-вторых, надо как-то обставить мое воскрешение из мертвых.
– Не забудьте сказать следователю, что я сотрудничал! – крикнул Лушкин, подслушивавший разговор. – Я, кстати, знаю, почему Мешков повез вас сегодня убивать.
– Да ну? И почему же?
– Вы Орехову по телефону сказали, что у вас в квартире сидит следователь прокуратуры, который ищет наркотики. Орехов решил, что вы уже пронюхали и про наркотики тоже. И страшно забеспокоился. Послал за вами Мешкова, а уж убить обещался сам.
– Какой милый!
– Он рассказывает об этом так, словно речь идет о съеденном пирожке, – возмутилась Лариса. – И я общалась с этими кровопийцами!
– Да-да, а я за одним из них до сих пор замужем, – поддержала ее возмущение Мила.
Подчиняясь ее приказанию, Лариса позвонила Вихрову и представилась.
– Я знаю, кто вы такая, – коротко и довольно напряженно ответил тот.
– Приезжайте срочно в квартиру Антона Лушкина! – потребовала Лариса. – Я случайно подслушала один его телефонный разговор весьма сомнительного свойства, после чего связала и принялась допрашивать. Он рассказал все!