Невеста Казбека
Шрифт:
Да, я трусиха. Как только встретилась с ним лицом к лицу, мигом растеряла весь пыл, потому что он и правда пугающий, о чем я забываю, когда оказываюсь вдали от него.
Казбек смотрит на меня без единой эмоции на лице, его темные глаза пробегаются по моему телу с ног до головы и он едва заметно хмурится, а потом откладывает вилку и откидывается на спинку стула, прямо встречая мой взгляд, словно провоцирует бросить ему вызов.
– Тебе не хватает пол ляма в сутки? – с деланным любопытством спрашивает он. – Что же ты делаешь с деньгами, если даже из дома не выходишь?
– Ты установил мне лимит в пятьсот
В груди снова поднимается злость. Да как он смеет упрекать меня? Я сама видела тот браслет, которым хвасталась Лера на празднике Василия Терехина. Он купил любовнице украшение за восемь миллионов! На деньги моего, блядь, отца!
– Да, установил. Если тебе нужны наряды и украшения для официальных выходов, то можешь обратиться к Георгию, он все оплатит. Все остальное у тебя есть, ведь твои походы по всяким салонам не обходятся в несколько сотен тысяч ежедневно?
– Дело не в покупках, а в самом факте того, что ты ограничиваешь меня в собственных деньгах! – говорю с яростью. – Это не твои деньги, чтобы распоряжаться ими.
– Да ты что? – язвительно усмехается урод. – Чьи же тогда?
– Моего отца! Все, что ты сейчас имеешь, принадлежало ему! Ты просто прибрал к рукам то, что осталось от Игнатия Попова, и сколько бы ты не притворялся и не строил из себя Главу, ты навсегда останешься всего лишь дешевым быдлом, обманом прибравшим к рукам чужое!
Георгий за моей спиной тихо ахает, хотя его сложно вывести из равновесия, но Казбек не выглядит оскорбленным, конечно, нет. Что ему знать об уязвленной гордости, если ее у него просто нет? Уважающий себя человек не оказался бы на его месте. Его брат Тархан отказался. Максим отказался. Да, я была убита горем, когда Макс не стал даже бороться за место Главы и мою руку, соответственно, ведь я люблю его до безумия, но с другой стороны, этим выбором он доказал, что не хочет быть ничьей пешкой и жениться ради кресла. За это я его уважаю.
А за что уважать Казбека, который строит из себя Главу? Его отец на самом деле всем заправляет, Казбек лишь марионетка. Жалкий позер!
– Да ты и правда дура, – вздыхает он, словно безумно устал от разговора со мной. – У тебя глаза и уши есть, Лиана? Не надоело жить в пузыре? Как в твою гениальную голову пришла мысль, что вместе с креслом Главы его преемник получает и его состояние?
– Не делай мне мозги! Думаешь, я поверю, что все, чем владел мой отец, кануло в лету? Он не оставил завещания? Его собственность была записана на других людей, а денег на счетах не оказалось? Какие неправдоподобные версии ты хочешь мне скормить?
– Единственное, что он оставил тебе в своем завещании – этот дом! – рявкает на меня Казбек. – И то, он не имел на это права, потому что земля принадлежит Главе. Не человеку, а должности! Почему, ты думаешь, последние пятьдесят лет все Главы жили только здесь? Так сказано в уставе. Запомни раз и навсегда – ты живешь за счет моей милости, принцесса! Ты ешь мою еду, спишь на моих простынях и тратишь мои деньги. У тебя нет ничего, потому что твой отец забрал все свое с собой.
– Ага, унес все в могилу! Я вижу, к чему ты клонишь, и если тебе хочется жить в пузыре,
– Который живет в свое удовольствие, бросив тебя на растерзание волкам без копейки за душой, – усмехается он. – Можешь и дальше жить в отрицании, только избавь меня от своих жалоб и истерик. Мы договорились, что я оставляю тебя под своей защитой, а ты ведешь себя, как примерная девочка. Пока, только я выполняю свою часть сделки. Я не хочу даже видеть тебя лишний раз, Лиана, но ты постоянно привлекаешь к себе внимание. Отъебись, наконец! Решай все вопросы через Георгия.
«Который живет в свое удовольствие» – прокручивается в моей голове его фраза, как на перемотке, остальные слова я даже не воспринимаю.
Живет.
Это не первый раз, когда я слышу подобное. Были обрывки подслушанных разговоров, непонятные для меня споры между Казбеком и Максом, когда тот приезжал в этот дом…
Нет, я все равно не верю в это! Папа не может быть жив, иначе он меня не оставил бы. Да, он никогда не был ласковым отцом, всегда придирался ко мне, унижал словами, словно специально хотел причинить боль, но я знаю, что он любил меня! Просто он был непростым человеком, жестоким диктатором – эту правду отрицать невозможно, а такие люди не умеют и не хотят выражать свои чувства. И все же, папа меня любил. Он был сильным человеком, даже если бы ему пришлось бросить свой трон и все то, чем он дорожил больше всего, меня бы он не оставил. Казбек просто лжет. Хочет казаться лучше, не слабаком, живущим за чужой счет. Я не верю ни единому его слову и не поверю!
Тем не менее, жгучие слезы закипают в глазах, горло сдавливает ком и я просто бегу подальше от него и его лживых слов, чтобы спрятаться в своей комнате и забыть, что этот дурацкий спор вообще состоялся. К черту Казбека, я вообще больше не собираюсь с ним заговаривать!
Глава 3
Конечно, Лиана убегает, как сопливая девчонка, которой и является. Я тяжело вздыхаю и тянусь к кофе.
Кто бы знал, как меня все задолбало! Особенно эта дурочка, которую надо опекать, как малого ребенка. До сих пор не могу понять, она просто тупая или все же эгоцентричная. Поп, хоть я его и ненавижу, надо признать, очень продуманный гад с высоким интеллектом. Дочь ничего от него не взяла, кроме раздутого эго и самолюбия.
– Тебе нужно наладить отношения с Лианой, вы должны производить впечатление настоящей пары, а не двух враждующих подростков, – говорит мне папа в тот же вечер в моем кабинете.
Все пытается восполнить упущенное, воспитывая уже взрослого сына.
– Подростком ты меня не знал, так что сравнение неуместное, – хмыкаю я, крутя в руках бутылку с пивом. – Я тогда был почти диким, так что Лиане повезло, что она застряла со взрослой версией меня.
На его лицо набегает тень, чувство вины цветет пышным цветом с тех пор, как он узнал, что умирает. Видимо, прошлые грешки не дают покоя, когда понимаешь, что скоро придется за них расплачиваться. Сначала, я получал удовольствие, напоминая ему о них снова и снова, давя на больную мозоль, но с тех пор, как умерла Лера, я изменился.