Невеста миллионера
Шрифт:
— Гоша. Привези с гаража новое кресло. Чувствую себя инвалидом.
— Доброе утро, шеф. Будет сделано, шеф.
— Интересно, — убираю телефон. — Как быстро он из жополиза превратится в наглого ублюдка.
— А чего-то среднего не может случиться? Или ты человек крайностей?
— Все или ничего? Пожалуй, да. Я не ищу друзей, — пожимаю плечами и наконец могу отломить свой завтрак и попробовать, так ли он хорош на вкус, как и на вид.
Черт.
Охрененно. Я даже прикрываю глаза, чувствуя, как все это чудо тает на языке…
Посмотрев
— Нравится?
— Не то слово. Пожалуй, иногда я буду просить тебя делать мне такие вафли.
— Я не против. Я люблю готовить для благодарной публики.
Меня смутила эта фраза. Сразу представилась счастливая семья, где Ева готовит для кого-то другого.
— Такой, как твой сын?
Она меняется в лице, но не встает, не сводит брови, просто становится другой.
— Для тебя это проблема?
— Не знаю. Нет, наверное. Кто его отец? Он не заявится набить мне морду за то, что я отнял его семью?
Ева вдруг звонко смеется. Буквально хохочет.
— Боишься, что не сможешь ответить?
— Еще как смогу. Видела колеса? Я его перееду.
— Точно. Переедешь. Не волнуйся. Его отец даже не знает, что имеет сына.
Я задумался. Хотел бы я знать, что у меня есть ребенок? Не знаю. В моей жизни всякое бывало, но я всегда пользовался резинками, но если бы… Все равно не знаю.
— Считаешь, ему не нужна семья? Ребенок?
— Не знаю, — честно ответила она и внимательно на меня посмотрела. — А ты бы хотел знать, если бы…
— Я всегда был осторожен.
— Всегда? — поднимает она брови, и я даже откашливаюсь.
— Ты знаешь о чем-то, о чем не знаю я?
— Нет, конечно. Но слепая уверенность в себе часто приводит к непоправимым последствиям.
— Согласен. Но… Я богат. Уверен, что залети от меня какая-нибудь кошечка, она бы тут же объявилась на пороге с требованием алиментов. Как думаешь?
— Большинство, пожалуй, так и сделали бы.
— Вот видишь.
В этот момент на телефон позвонили. С поста охраны. Приехал Лёня, и я, доев последний кусочек и поцеловав Еву в губы, отправился в тренировочный зал, преисполненный энтузиазма. Но переодеваясь, я увидел в дверях Еву. Она стояла с шприцом в руках, как самая грозная медсестра.
— Я забыл.
— Хорошо, что я помню. Разворачивайся и оголяй зад.
— О, Ева. Ты такая шалунья, — подчиняюсь, чувствуя, как от боли в мышцах раскалывается и голова, но все равно чувствую, как близко подошла Ева. Как горячо ее дыхание.
Легкий укол отвлекает от боли, и я чувствую, как по телу течет похоть. Боль на боль равно удовольствие, и я, не думая, что делаю, тяну Еву на себя и глубоко целую.
— У меня шприц, — напоминает она, и я смеюсь, дергая ее бедра и усаживая на себя верхом.
— У меня тоже. И укол будет весьма ощутимым, — тяну ее волосы, что текут сквозь пальцы, проникаю глубже в ее рот, чувствуя, как ее потряхивает, как скользит
— Харитон Геннадьевич, — слышится голос Лени, и я рычу в мягкие губы.
— В этом доме никогда не будет покоя.
— Но разве это не чудесно…
— Боль в яйцах? Нет.
Ева смеется, целуя меня в щеку и проведя рукой по плечам, ниже, чуть касаясь самой выпирающей части. Она уже стояла рядом, а я весь горел, желая, чтобы она не смела отстраняться.
— Предвкушение, Харитон. Предвкушение.
— Боюсь, я скоро взорвусь от него.
В этот момент нам окончательно помешал мой тренер и Ева, взмахнув длинными ресницами, ушла, оставляя меня мучиться от неутоленной, извечной жажды.
— Красивая, — заметил Леня, смотря ей вслед.
— Ты пришел на бабу мою пялиться ил работать?
— Простите. Пойдемте. Я разработал новый комплекс упражнений, раз уж мы будем заниматься ежедневно.
— Так. А скажи мне, балбес. Когда я встану и смогу пойти.
Леня нахмурился, что мне не понравилось.
— Точные сроки здесь не поставить. Вы сможете полностью оправиться, если будете соблюдать некоторые…
— Так, так. Твоя болтовня утомляет. Мне нужен день. День, чтобы я смог пойти к долбанному алтарю и сказать «да», — чтобы Ева больше никуда не делась, и чтобы сестра и прошлое перестали влиять на мою жизнь.
— На один день, если только в теории… Но нужно будет закачаться обезболивающими, это стопарнет процесс на месяц…
— Живее, ботаник! Срок!
— Недели через две.
— Поставишь меня на ноги через две недели, заплачу в два раза больше обещанного.
Его лицо надо видеть, насколько оно стало вытянутым и напряженным. Глаза загорелись от нулей, которые он себе нафантазировал.
— Через две недели вы будете стоять на ногах на своей свадьбе. Кстати, поздравляю…
— За работу, поздравитель.
Глава 31. Харитон
— Две недели. Ты, надеюсь, понимаешь, что это нереально? — интересовался Кирилл, когда после разговора о делах мы обсудили мою свадьбу. У него были нужные связи. С его мордашкой и манерами он вхож в любую тусовку Москвы. — И куда ты торопишься? Серьезно, думаешь, что после предложения от миллионера официантка сбежит? Ты последнее время головой не ударялся?
— Она не обычная официантка. Она вообще не официантка, — в который раз талдычу я.
— Точно, она стала поваром и, судя по всему, отлично делает минет, а иначе я не вижу других причин в столь скоропалительной свадьбе.
— Она не… — хотя какого хрена я оправдываюсь перед этим чистоплюем? Пусть даже он мне партнер и друг. — Она ничего не делала.
— Алло, алло! Тут помехи. Плохо слышно. Это Харитон? Не узнаю этого засранца, который ни одной юбки не пропускал…
— Хватит придуриваться, я сейчас трубку брошу.