Невеста на полставки
Шрифт:
После такого зрелища в своем решении уже не сомневаюсь, шагаю внутрь.
— Ой! — пищит она, увидев меня. Прикрывает грудь платьем, отступает к стене, пока не упирается в нее спиной.
Однако мне на ее скромность резко становится до одного места.
— Иди сюда! — требую.
Куда там, ни на миллиметр не сдвинулась. Шагаю к ней, хватаю за плечи с твердым намерением продолжить то, что начали на кухне. Наклоняюсь для поцелуя, а она шепчет мне в губы:
— Артём, не надо!
— Что не надо?! — уже практически
— Артём, ну пожалуйста!
— Хватит ломаться!
Я подхватываю ее на руки, подношу к кровати, укладываю на спину, ложусь сверху прямо в одежде.
— Ты что? Совсем псих?! Слезь!
Игнорирую ее вопли, коленом раздвигаю ее ноги, затыкаю рот поцелуем. Чувствую, как Злата кусает меня за нижнюю губу. Ожидаю боли, но… Ее нет. Девчонка не решается укусить слишком сильно, не хочет причинить мне вред. Это меня еще больше подбадривает и заводит.
— Не бойся, маленькая! — шепчу ей на ухо. — Я не обижу! Просто расслабься, и всё…
— Почему ты меня не слушаешь? Говорю, слезь!
— Я тебя не слушаю, потому что ты несешь чушь…
Снова ловлю ее губы своими. Стараюсь повторить всё так, как это у нас получилось на кухне. Чувствую, как дыхание Златы учащается, замечаю, что она больше не пытается скинуть меня с себя, поддается ласке.
— Вот и молодец… — хриплю, забираясь ей в трусики.
Она легонько охает, когда сжимаю ее ягодицу.
И тут где-то в прихожей свистит какая-то перепелка, мать ее так… причем настолько громко, будто ей на лапу уронили гирю или отрубили крыло.
— Ой… — пищит Злата.
«Опять это гребаное „ой“», — хочу простонать.
— Хозяйка пришла! Пусти! — мне в грудь с силой упираются два кулачка. — Ты что, не слышишь звонок?
Ах, это такой звонок… Уродский старый дверной звонок с оглушающим свистом перепелки, ну кто такие ставит?!
Словно в ответ на мои мысли раздается стук в дверь чем-то тяжелым.
С глухим рычанием выпускаю из-под себя девушку. Она тут же прячет красоту своего тела под черным платьем и шипит:
— Выходи из спальни!
Меня не ждет, выскакивает в коридор, идет в прихожую.
Еще некоторое время лежу на ее кровати, пытаясь заставить себя успокоиться. Взгляд бесцельно блуждает по комнате. Здесь идеально чисто, но чистота не может скрасить убожества комнаты. Всё жутко старое, даже кровать на которой лежу. Созерцание хоть немного отвлекает от мыслей о гибком, нежном и таком желанном девичьем теле. Вскакиваю с твердого матраца, иду к выходу. Взгляд неожиданно цепляется за шкаф, возле которого видел мою золотую почти обнаженной. Гляжу на него и понять не могу, что не так. Шкаф как шкаф. Старый, совдеповский, с облупившимся лаком. Заглядываю внутрь, вижу на вешалке два платья, блузку, в которой девушка была вчера, и, собственно, всё… Открываю вторую дверцу, там какие-то полотенца, постельное белье.
«Где она хранит одежду? Под кроватью, что ли?»
И
— Артём! — фырчит из коридора моя любительница нищеты.
Едва успеваю выйти, как в двери слышится поворот ключа.
— Ой, Златочка, родная, а я думала, ты убежала куда…
— Давайте помогу… — суетится девушка, помогает старушке забраться в квартиру вместе с ее костылями.
Выхожу в прихожую и натыкаюсь на недоуменный взгляд хозяйки.
— А этот что, у тебя в спальне был? — спрашивает она девушку.
«Этот, значит?! — хочу возмутиться. — А икру „этого“ нормально было с подружкой трескать?!»
Вслух, конечно, говорю другое:
— Здравствуйте, Мария Ивановна!
— Здравствуйте! — сквозь зубы скрипит она. — Златочка, тебе пора проводить гостя…
Она кивает, хватает меня за локоть и тянет в подъезд. Сразу идет к лифту, нажимает на кнопку вызова.
— Иди, Артём! — бросает мне хмуро и норовит сбежать в квартиру еще до того, как приезжает кабинка.
Ей не удается. Двери лифта открываются почти сразу. Не думая, тяну девушку в кабину и нажимаю на кнопку «стоп». Пытаюсь прижать Златовласку к себе.
— Только тронь меня! — чуть не подпрыгивает от злости она. — Ты… Ты… А если бы Мария Ивановна не пришла, ты бы меня просто того… и всё?! Без спроса?! Ты офигел совсем!
— Что-то ты не сильно сопротивлялась! — констатирую факт, и девчонка снова начинает обильно краснеть. — Злат, то, что ты меня хочешь, — это нормально! А вот то, что у нас нет секса как такового, меня дико бесит!
— А знаешь, что меня бесит? То, что ты всё время пытаешься сделать из меня шлюху!
— Но мы же с тобой встречаемся! Это нормально, если парень занимается сексом со своей девушкой,
— Сколько мы с тобой встречаемся? Целых два дня? Я не считаю, что пришло время для горизонтального положения!
— Ничего слышать не хочу! На эту ночь я забираю тебя к себе, и точка!
— Не поеду! Сейчас точно не поеду!
— А когда поедешь? Через неделю? Месяц? Может, мне с тобой год по подъездам обжиматься…
— Ты бесчувственный!
— Всё я чувственный…
В энный раз за сегодняшний вечер хватаю Златовласку, целую в губы, а она, в свою очередь, плывет от моих прикосновений. Я больше чем уверен, что неудовлетворенных желаний в этой девушке столько же, сколько и во мне, если не больше. Но не в лифте же ее брать… В моем доме еще можно было бы, там хоть лифт приличный, а тут — нет уж.
— Ладно… — бурчу, нехотя от нее отрываясь. — Я еще потерплю, но недолго, Злата!
Она упирается мне в грудь своими кулачками, щурится, смотрит на меня букой: