Невеста на заказ
Шрифт:
«Очень», — сказал я, и вывел Отто из состояния оцепенения, задав ему вопрос.
«Может, мне стоит спуститься вниз и поработать с вами?» — встрепенулся он.
«Спасибо», — сказал я, — «лучше не надо. Абсолютная тишина — это именно то, что мне нужно».
Отто был разочарован. «Ну что ж, пожалуйста, не колеблясь, зовите, если что».
Часом позже Фэллолин и Отто спустились в студию с чашками и кофейником. Они улыбались, но глаза их были стеклянными от скуки.
На Фэллолин
«Ого!» — сказал я. «Кофе! То, что нужно! Демонстрация моделей закончилось?» «Одежда закончилась», — сказала Фэллолин. Она налила кофе, сбросила туфли и улеглась на конец дивана. Отто улегся на другой конец, что-то бурча себе под нос. Воцарившееся спокойствие было обманчивым. Ни Отто, ни Фэллолин умиротворенными не были. Фэллолин то сжимала, то разжимала кулаки. Отто каждые несколько секунд постукивал зубами, словно кастаньетами.
«Вы определенно выглядите просто чудесно, Фэллолин», — сказал я. «Эта косметика на вас — не та ли самая лунная косметика?» «Да», — сказала Фэллолин. «Отто сделал несколько образцов, а я — ходячая лаборатория. Увлекательная работа».
«Здесь нет лунного света», — сказал я, — «но я бы сказал, что эксперимент удался на все сто».
Отто сел, приободренный похвалой. «Вы действительно так думаете? Большая часть нашего медового месяца прошла при лунном свете, так что идея не могла не прийти мне в голову».
Фэллолин тоже села, сентиментально взволнованная темой медового месяца. «Я любила ходить каждый вечер в какое-нибудь шикарное место», — сказала она, «но больше всего мне понравился тот вечер, когда мы плыли в каноэ, только мы, и озеро, и луна».
«Я все смотрел на ее губы в лунном свете», — сказал Отто, — «и…» «Я смотрела в твои глаза», — сказала Фэллолин.
Отто щелкнул пальцами. «И тут меня озарило! Бог ты мой, с обычной косметикой при лунном свете что-то было совсем не так. Цвета выходили не те, какие-то зеленые и синие. Фэллолин выглядела так, будто только что переплыла Ла-Манш».
Фэллолин со всей мочи влепила ему пощечину.
«Ты чего это?» — взвыл Отто, лицо у него после удара стало малиновым. «Думаешь, я боли не чувствую?» «Думаешь, я не чувствую?» — процедила Фэллолин. « Думаешь, я из крашеной фанеры и пластика?» Отто задохнулся.
«Меня уже тошнит и от Фэллолин, и от шоу мод, которое никогда не кончается!» Ее голос упал до шепота. «Она глупа и ограниченна, запуганна и неуверенна в себе, несчастна и нелюбима».
Она выдернула желтый платок из моего нагрудного кармана и драматическим жестом провела им по лицу, оставив на платке жирные полосы красного, розового, белого, голубого и черного. «Ты создал ее, ты ее заслуживаешь, вот
Она помедлила в дверях. «Меня зовут Китти Кахун Круммбайн», — сказала она. «Фэллолин у тебя в руке».
Отто помахал ей платком. «Она настолько моя, насколько и твоя», — сказал он. «Ты хотела стать Фэллолин. Ты сделала все возможное, чтобы ею стать».
«Потому что я любила тебя», — сказала Китти. Она плакала. «Это было твое творение, все для тебя».
Отто развел руками. « И Круммбайн может ошибаться», — сказал он. «Когда одна американская домохозяйка поднесла к своей груди Вихревой Консервный Нож Круммбайна, пролилось немало крови. Я думал, Фэллолин сделает тебя счастливой, а она вместо этого сделала тебя несчастной. Мне жаль, прости. Независимо от того, как это обернулось, это было сделано из любви».
«Ты любишь Фэллолин», — сказала Китти.
«Я люблю то, как она выглядит», — сказал Отто. Он нерешительно помедлил. «Ты действительно снова Китти?» «Разве Фэллолин когда-нибудь рискнула бы показаться в таком виде?» «Никогда», — сказал Отто. «Тогда я могу сказать тебе, Китти, что Фэллолин была ужасной занудой, когда не принимала изящную позу или не делала театральный выход. Я жил в постоянном страхе остаться с ней наедине».
«Фэллолин не знала, кто она или что она», — всхлипнула Китти. «Ты не дал ей никаких внутренностей».
Отто подошел к ней и обнял ее. «Любимая», — сказал он, — «предполагалось, что внутри будет Китти Кахун, но она исчезла совсем».
«Тебе ничего не нравится в Китти Кахун», — сказала Китти.
«Моя милая, дорогая жена», — сказал Отто, — «на свете есть только четыре вещи, которые не молят об усовершенствовании, и одна из них — это душа Китти Кахун. Я думал, она потеряна навсегда».
Она робко обняла его. «А остальные три?» — сказала она.
«Яйцо», — сказал Отто, — «Т-модель Форда и внешний вид Фэллолин».
«Почему бы тебе не освежиться», — сказал Отто, «не накинуть лавандовое неглиже, положив за ухо белую розу, а в это время Божье Наказание с Уолл Стрит поможет мне навести порядок в делах».
«Ох, нет», — сказала она. «Я опять начинаю чувствовать себя Фэллолин».
«Не бойся этого», — сказал Отто. «Просто удостоверься, что на этот раз Китти будет сиять сквозь Фэллолин к вящей славе своей».
Она вышла, предельно счастливая.
«Я ухожу прямо сейчас», — сказал я. «Теперь я вижу, что вы хотите остаться с ней наедине».
«Откровенно говоря, да», — сказал Отто.
«Завтра я открою счет и оформлю на ваше имя депозитный сейф», — сказал я.
А Отто сказал: «Кажется, вам это нравится. Что ж, желаю вам приятно провести время».