Невеста напрокат
Шрифт:
Так или иначе, но кучер не стал спорить. Он вообще ничего не сказал, лишь позволил себе подтолкнуть женщину под зад, чтобы она быстрее села. За что получил возмущенный взгляд и окрик. Не обратив на это внимания, Морган обошел лошадей и занял свое место, взяв в руки поводья.
— Куда? — голос прозвучал глухо.
— В центр. Мне надо купить мисс Вандерберг отменного кофе. А потом сразу назад. Сегодня я сделала ей последнюю чашечку, а если мисс не получит завтра с утра порцию этого напитка, ее настроение...
Морган не дослушал. Отвлекся на лошадей,
Лошади шли бодро, свежий воздух холодил лицо, но Грейс не дала ему расслабиться. Уже спустя пару минут она начала капризничать. Ее злые фразы: «Можно ли ехать быстрее!», «Мисс без меня заскучает!» и прочие в том же духе вызвали острое желание остановить лошадей и высадить личную горничную Элеоноры. Посреди леса. Морган сильно подозревал, что даже если здесь водятся волки и Грейс повезет с ними встретиться, те убегут прочь, поджав хвосты, стоит ей открыть рот. И тут же пожалел, что он не волк.
До города добирались мучительно долго. Еще дольше он ждал, пока Грейс скупит все необходимое для своей госпожи — оказалось, что помимо кофе ей нужно множество всяких мелочей. Так что возвращались они спустя пару часов мотания по улочкам столицы.
Грейс прижимала к груди свертки и воинственно сверкала глазами. Морган краем уха уловил, как она спорила и скандалила в одной из лавок со сладостями. И, кажется, именно споры добавляли ей жизненной энергии.
Но сейчас горничная молчала. Кучер надеялся, что она утомилась, бегая по магазинам, и радовался тому, что слышит только ветер, шумевший среди вершин деревьев, и топот лошадиных копыт по замерзшей земле.
Зима уже вступила в свои права. Но снег не спешил укрыть лес и дороги. А к городу, пышущему печными трубами, пока вообще не рисковал подобраться. И все же здесь, за пределами столицы и суеты, дышалось лучше, свободнее.
А затем что-то изменилось. До охотничьего домика Вандербергов оставалась пара миль по лесу, когда кобылы начали странно себя вести. Морган не мог не отметить, как лошади озираются и как без понукания ускорили бег.
«Волки! — подумал он первым делом. Вряд ли они нападут, но то, что лошади волнуются, говорит о том, что, скорее всего, это не один волк. Возможно, даже стая? — Черт с ними, с этими бестиями!»
Ему даже не пришлось подгонять лошадей. Домчали с ветерком.
Он спрыгнул с козел, помог выйти служанке. Затем достал все ее многочисленные покупки. Самое важное и хрупкое Грейс держала в руках.
Мужчина проводил горничную до дверей, сгрузил все покупки в маленьком уютном холле и поспешно вышел, радуясь вновь обретенной, пусть и временной, свободе. Морган отсчитывал дни, оставшиеся до возвращения настоящей хозяйки. Он знал, что мисс Ивэлин где-то отрабатывает деньги — те самые, которые ей заплатили Вандерберги, — и сожалел, что он ничем не может помочь своей госпоже.
Уже возвращаясь назад, на дороге к городу, мужчина снова ощутил тревогу лошадей. Вот только странное дело: чем дальше они отдалялись от охотничьего домика, тем спокойнее становились кобылы.
Словно
Мне нужна светлая голова. Голова, не забитая глупостями. Без дурных мыслей, заставляющих сердце биться быстрее, а щеки пылать алым цветом.
Первым вопросом Тори, после того как Эдриан ушел, было:
— Он что, обидел тебя?
Я не ответила. Не захотела рассказывать правду. То ли от стыда, то ли еще по какой причине, но этот поцелуй я хотела утаить. По крайней мере пока.
Да, когда мысли потекли в правильном русле, а я немного успокоилась и приняла расслабляющую ванну с травами, то смогла понять Дерри. Он искренне считает, что я — его невеста. И, думаю, жених может поцеловать перед свадьбой женщину, которая скоро станет его женой. В том, что Эдриан не намерен искать путь к отступлению и уйти от навязанного брака, я уже успела убедиться. Иначе ни я, ни Розалинда не ступили бы на порог Стормхилла. Хранящего в себе жуткие тайны...
В очередной раз задумавшись над этим вопросом, потянулась к записям...
Вот они все передо мной. Даты рождения и смерти девушек, судьба которых была такой трагичной. Ни одна из них не дожила даже до двадцати пяти лет. Страшно и загадочно.
Я смотрела на даты, но мысли то и дело возвращались к пустынному коридору. К моему телу, прижатому спиной к двери. К губам мужчины, целовавшего меня, и к собственным ощущениям, возникшим от его ласк.
Я не была дурой. И всегда признавалась в том, что очевидно. Вот и сейчас не стала бороться с собой и придумывать жалкие оправдания. Все предельно просто. Эдриан Дерри, хозяин Стормхилла, нравится мне. Нет, это еще не любовь, но я испытываю к нему влечение, интерес и желание. Чувства, которые мне испытывать просто нельзя.
Только как ни старалась, повторяя про себя раз за разом, что этот человек просто не мой, что-то внутри отказывалось это принять. И я злилась. Сама на себя. За то, что позволила себе расслабиться и упустила момент, когда начала влюбляться. Когда-то матушка, моя настоящая, а не нынешняя подделка, говорила мне, что любовь — единственное чувство, которое нельзя предугадать. Теперь я знаю, что она была права. За все эти годы, что я работала невестой напрокат, ни один мужчина не относился ко мне так, как Эдриан Дерри. Возможно, потому что все они являлись нанимателями, а он нет.
Они чаще всего смотрели на меня как на вещь. На ту, которую можно купить. И в чем-то были правы. Но никогда я не продавала свое тело за деньги. Не продавала и не стану. Есть границы во всем. Иначе я давно могла бы получить свой дом через постель Беккера. Уверена, что он закрыл бы глаза на мой долг или на большую его часть. Но мне претила сама мысль о том, чтобы расплачиваться телом. Меня воспитывали иначе.
Все джентльмены, с которыми довелось работать, были не прочь продолжить отношения уже более тесно после того, как заканчивался наш договор. Но ни один не зацепил меня.