Невеста по найму
Шрифт:
Но опознали. И засуетились. Один метнулся в крошечный офис, бормоча: «Счас, счас я позвоню!»...
Евдокия заорала:
– Не надо! Не надо никому звонить!
Мужик остановился уже в дверном проеме, недоуменно и чуть подозрительно поглядел на Землероеву.
– Это почему еще? Вас с самого утра разыскивают...
– Я не хочу такой показываться, я грязная!
– плаксиво забубнила Дуся.
– Отвезите меня до ворот на этой машине, - Евдокия ткнула черным пальчиком в чистенький «фордик» у забора, - и позвоните
Мужики с сомнением переглянулись. Но с места не двинулись.
– Пожа-а-а-ауйста, - провыла сыщица.
– Не поднимайте переполох, дайте мне себя в порядок привести...
Личико Дуси, на совесть вымазанное в придорожной пыли, исполосовали засохшие подтеки воды, вполне сходящие за слезы. И если брать отметины за факт, то слезы эти поливали щеки обильно, долго, истово. Девчонка выглядела измученной приблудной кошкой, охранники тут же сжалились, вздохнули: у этих баб вечно одна красота на уме...
– Отвези ты ее, а?
– со смущенным сомнением глядя на коллегу, предложил охранник, так и не прошедший до телефона в сторожке.
– Чего ей в таком виде здесь ходить.
На благородство нормальных русских мужиков Евдокия и рассчитывала. На благородство и уверенность, что им понятны женщины.
Прежде чем усесться в «форд», Землероева попросила застелить газеткой переднее сиденье.
Охранник остановил машину у ворот. Вышел. Дуся «замешкалась», потеряв разношенный балеток под сиденьем.
Мужик снова подумал, что ему все понятно в женщинах, нажал на кнопочку домофона и единолично застыл под объективом камеры, передающей, что творится перед домом.
В динамике прозвучало хрипловатое, искаженное «да». Сикьюрити, приодетый в форменную одежду с логотипом ЧОПа, позвал:
– Выйдете, пожалуйста, тут к вам пришли.
Едва с обратной стороны ворот заскрежетал засов, Евдокия выпрыгнула из машины, приготовилась упасть на грудь какого-то Муромца и разрыдаться...
В воротах стоял высокий незнакомый парень.
У Дуси на мгновение застряли в горле истерические всхлипы. Симпатичный блондин недоуменно и нахмуренно разглядывал чумазую девицу в одной туфле.
– Вы... это... Сережа, да? Сын Евгения и брат Милены,- определилась Землероева, вспомнив фотографии из альбомов Ираиды Генриховны. И представилась: - А я - Инесса.
– Инесса, значит, - с непонятной интонацией буркнул парень и посторонился, пропуская пропыленную персону на территорию.
– Спасибо, - сказал Сергей секьюрити, приложившему два пальца под козырек бейсболки, и захлопнул дверь.
Евдокия ожидала совсем не такого приема. Ей представлялись охи, ахи. Горячо расставленные руки и предложенные для рыданий жилетки. Мыть личико Землероева не собиралась долго, хотела посидеть перед Муромцевыми как есть - в грязи, пыли, подтеках «слез».
Но
Дуся неторопливо шаркала балеткой по плиткам дорожки и суматошно прикидывала, что могло произойти такого, что ее так приняли?! Почему сын таможенника диковато и странно отреагировал на ее появление в поселке? Почему не расспрашивает, что с ней случилось, а молча дышит в спину? Что здесь произошло-то в самом деле?!
На крыльцо дома вышла вдова Муромца Елизавета Викторовна.
И Дуся таки получила ожидаемую реакцию! Вдова прищурилась на парочку из Дуси и Сережи, не поверив глазам, немного растерялась... И наконец-то хоть кто-то всплеснул руками!
– Боже мой, Дусенька, нашлась, моя хорошая!!
Землероева радостно вскочила на крыльцо, обрушилась на долгожданную приветливую грудь и разрыдалась с таким непритворным облегчением, что удивилась сама себе - какой талантище пропадает в туне! По Дусе МХАТ тоскует всем составом.
– Пойдем, пойдем, моя бедняжка, - поглаживая Евдокию по содрогающейся спине, Елизавета Викторовна повела «бедняжку» в дом.
– Не плачь, все позади.
Дуся и вдова в обнимку прошли до гостиной. Евдокия приготовилась сочинять и лепетать...
Но замерла на полуслове.
В центре комнаты стоял ее московский шеф Паршин собственной персоной.
Муромцевы, кроме Ираиды Генриховны, тоже встали, услышав из прихожей оглушительные всхлипы. Дуся, собиравшаяся считывать по лицам - кто здесь ей рад, а кто в задумчивости пребывает, повисла на вдове шокированной полуобморочной макарониной.
И висела бы так довольно долго, пока в себя приходила от неожиданности. Но Паршин сделал несколько шагов вперед, перехватил с рук Елизаветы Викторовны безвольную лапшичку и так стиснул в объятиях, что выдавил весь воздух из девичьих легких!
– Ты здесь откуда?
– тихо и придушено просипела Дуся в командирское ухо.
Недавний артистический настрой схлынул, как его и не было. Евдокия судорожно размышляла: «А что ей теперь делать-то?!» Начальник тискал ее в объятиях, довольно внятно приговаривал: «Дуська, Дусенька, нашлась, живая!..». То ест врать, что она заблудившаяся невеста Шаповалова, бесполезно в принципе. Все уже в курсе, какая из Дуси Землероевой Инесса Сигизмундовна.
Сыщица висела на крепких командирских руках, в груди ее невольно разрасталась злость - нештатное появление командира все планы поломало! И что ей теперь, спрашивается, Муромцевым втирать?!