Невеста по ошибке
Шрифт:
Она поворачивается, и ее тело прижимается к моему. Я должен сделать шаг назад, но мне нравится, что она так близко ко мне. Мне нравится видеть, как слегка расширяются ее глаза, как ее взгляд на секунду опускается к моим губам, прежде чем она отводит глаза.
— Я пеку хлеб. Я испеку достаточно для нас обоих.
Я ухмыляюсь и обхватываю ее рукой за талию, пугая ее.
— Ты сажаешь меня на диету, жена? Разве тебя не устраивает мой пресс?
Она улыбается мне, ее глаза на мгновение блуждают по моему телу.
—
Я улыбаюсь, когда мои руки переходят к рубашке.
— Ты думаешь, я не сделаю этого?
— А ты осмелишься? Меня постоянно окружают сексуальные мужчины-модели. Сможешь ли ты конкурировать с ними?
Мои губы приоткрываются, и я сужаю глаза на жену, расстегивая рубашку.
— Это ты мне скажи, Рейв. — Моя рубашка распахивается, и то, как ее глаза прикованы к моей груди, приносит мне странное чувство удовлетворения. — Могу ли я конкурировать?
Она поднимает руку к моей груди и проводит пальцами по моему телу, вбирая в себя каждый изгиб моего пресса. От ее прикосновения к моему члену сразу же вспыхивает острое желание, и я глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться. То, как она выглядит в этой ночной рубашке… чертовски невероятно.
— Да, — говорит она, ее голос задыхается. — Ты справишься.
Я ухмыляюсь, поднимая ее на кухонную стойку и раздвигая ее ноги, чтобы встать между ними.
— Я справлюсь, да? Звучит не очень убедительно. Как насчет того, чтобы показать тебе и остальные части моего тела?
— Думаю, это отличная идея. Это позволит мне по-настоящему оценить твое тело и все остальное, понимаешь?
С моих губ срывается тихая усмешка, когда она обхватывает пальцами лацканы моего пиджака. Она смотрит мне в глаза, когда снимает его с моего плеча.
— Арес, — шепчет она. — Ты это серьезно? Когда ты сказал мне, что любишь меня… ты это серьезно?
Я улыбаюсь ей, несмотря на боль в сердце. Как бы мне хотелось заглянуть в свое сердце и показать ей, что оно заполнено только ею.
— Каждое слово, Рейвен. Может быть, это слишком рано, слишком быстро. А может быть… может быть, мы готовились к этому уже много лет, но ни у кого из нас не хватало смелости признаться себе в этом. Я едва осмеливаюсь произносить эти слова, но это правда. Я влюблен в тебя, Рейвен Виндзор. Черт, если быть честным с самим собой, я влюбился в тебя задолго до того, как сам сказал «люблю».
Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, и сладкий румянец медленно окрашивает ее щеки в розовый цвет.
— Арес, — прошептала она. — Я люблю тебя.
Черт. От нахлынувших эмоций, которых я никогда раньше не испытывал, я едва не падаю на колени. Мне никогда не надоест слышать от нее эти слова. Я грубо запускаю руку в ее волосы и притягиваю ее ближе, мои губы находят ее с новой силой. Никогда еще мне так сильно не хотелось обладать
— Я одержим тобой, — пробормотал я ей в губы. — Каждой твоей частичкой. — Она стонет и обхватывает ногами мои бедра, ее тело прижимается к моему. — А я, детка, люблю все, что ты из себя представляешь, вплоть до твоей прекрасной души. Я люблю тебя, Рейвен.
Она отстраняется и смотрит на меня. Судя по ее глазам, она мне не верит, но это не страшно. Я проведу остаток нашей жизни, доказывая ей это.
Глава 51
Рейвен
— Давненько бабушка не собирала нас всех вместе так срочно, — говорит Сиерра, когда мы вместе идем к главному дому. — В последний раз она делала это, чтобы сообщить о твоей предстоящей свадьбе.
— Ты хоть представляешь, о чем может идти речь?
Сиерра качает головой.
— Без понятия. Я спрашивала своих братьев, и они тоже не имеют ни малейшего понятия.
Мой телефон начинает звонить и пищать, когда я смотрю на определитель номера. Я не сомневаюсь, что моя мама звонит по поводу чего-то, связанного с Ханной, и я не хочу это слышать.
— Кто это? — спрашивает Сиерра, глядя на мой телефон. Она закатывает глаза, увидев имя моей матери, и отклоняет звонок для меня, но моя мать тут же перезванивает мне. Она такая неумолимая. Если я не беру трубку, она продолжает звонить, пока не измотает меня.
— Мама?
— Рейвен, милая. Я пытаюсь дозвониться до тебя уже несколько часов.
Обычно я бы оправдывалась, но сегодня мне не до этого.
— В чем дело, мам? — Мне не нравится, что она называет меня милой, хотя все наши разговоры с тех пор, как я вышла замуж, были враждебными.
Она мгновение колеблется.
— Я слышала, Ханна и ты поссорились? Она была невероятно расстроена и сказала мне, что вы с Аресом… что вы вместе?
Я на мгновение стискиваю зубы и делаю успокаивающий вдох.
— Неужели? Полагаю, ты сказала ей смириться с тем, что она решила уйти от него? Напомнила ли ты ей, что я замужем за Аресом? Что удивительного в том, чтобы быть с собственным мужем? Конечно, она не думает ни о чем аморальном. Ты ведь воспитала ее лучше, не так ли?
Губы Сиерры приоткрываются, а затем она лукаво усмехается, кивая сама себе. Я закатываю на нее глаза и продолжаю идти.
Мама на мгновение замолкает, прежде чем прочистить горло.
— Арес и ты приедете домой на шестидесятилетие своего отца, не так ли? Ты проведешь с нами выходные?
Я колеблюсь. Когда мы с Аресом согласились вместе отправиться на день рождения моего отца, мы только поженились. Все было еще не так сложно, не так запутанно. Я не уверена, что кому-то из нас стоит находиться рядом с Ханной целые выходные. Я не хочу омрачать папин день рождения, и мы обязательно поссоримся.