Невеста по собственному желанию
Шрифт:
— Тар, — тихо позвала Бри. — Давай снимем твоё проклятие?
— Я не наблюдаю тут человека, имеющего возможность провести брачный обряд, — усмехнулся в темноте Тарлайн. — Потому пока что не время и не место говорить об этом.
— Я прекрасно понимаю, что свадьба — это не условие проклятия, а твои ограничения, — Бри хлопнула ладонью мужчину по лбу.
Он перехватил её руку за запястье, тихо рассмеялся и — Бри это ни капельки не удивило, — отрицательно покачал головой.
— Не вздумай, — с тихой угрозой произнёс Тарлайн. — Ты даже не представляешь себе, что именно мне предлагаешь. И не провоцируй.
— Ты ж мучаешься, —
Вероятно, у него сейчас был очень укоризненный взгляд, но рассмотреть это в темноте было невозможно.
— Когда всё это закончится, — пообещал Тарлайн, словно это Бри была проклята. — Всё успокоится, и мы с тобой… Как-нибудь решим эту проблему.
Что ж, Бриана подозревала, что Тар рассматривал только один вариант решения, но спорить не собиралась. Она пообещала себе, что никуда сбегать не будет. Признаться в чувствах к кому-либо было очень трудно, особенно впервые.
— Мы так и будем стоять в темноте? — спросила она, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. — Что это за место? Ты знаешь, ты здесь бывал?
Тар не успел ответить. Темнота сначала стала ещё гуще, потом начала рассеиваться и превратилась в лёгкий полумрак, а потом и просто исчезла, вытесненная светом.
— Здравствуйте, дорогие гости, — произнёс мягкий, вкрадчивый голос. Он чем-то напоминал шелест листвы. — Тарлайн… Давно мы с тобой не виделись.
— Я часто приходил, — возразил Тар. — Ты не был готов разговаривать со мной.
— О, — незнакомец подошёл ещё ближе. — Не был. Но я очень рад, что мы снова встретились, мой мальчик… Познакомишь со своей избранницей?
Бри невольно вскинула голову и посмотрела в удивительные глаза, ярко-зелёные, с россыпью белых крапинок вокруг вертикального зрачка…
Глава тридцать первая
Хотя Тарлайн и не представил своего знакомого, Бри и без его слов поняла: перед ними стоял один из тех древних духов леса, которых уничтожили тысячи лет назад. Она слышала о таких только в легендах и понимала, что в этом существе, раса которого потерялась в таинственных изгибах времени, силы было хоть и меньше, чем в его сородичах прошлого, но хватило бы на то, чтобы сравнять Академию с землей. Но он выбрал статичную форму и рос громадным дубом в саду, возле которого бегали адепты и проходили мимо степенные преподаватели. Пленник таинственного упадка, случившегося за незапамятных времён, живой отпечаток истории, лет не только давно минувших, а и выгоревших из чужих воспоминаний…
Он казался старым. Внешне — не старше лет пятидесяти, если судить по человеческим меркам, высокий мужчина с уставшим, но таким красивым взглядом, широкоплечий, хотя и не такой могучий, как дуб, которым он был — или в котором жил?
Но голос оставался бодрым, и в словах властителя дуба чувствовалось куда больше веселья, чем грусти.
— Не надо скорбеть о моих сородичах, деточка, — с усмешкой произнёс он. — Это было очень-очень давно, но не отменяет того факта, что погубила их собственная глупость. Когда-нибудь эта участь настигнет и эльфов, вампиров, оборотней, людей… И только орки, эти дети природы с незамутнёнными сознаниями, не обладающими ни одной из разумных мыслей, жили, живут и будут жить.
— Познакомься, Бри, — скривившись, промолвил Тарлайн. — Это Цендрес.
— Ясень, если по-человечески, — пояснил тот. —
Казавшийся мгновение назад величественным Цендрес махнул рукой — из неоткуда появилось кресло, — и плюхнулся на мягкое сидение. Второй жест явил из небытия широкий диван, но восторг Бри, никогда не видевшей таких чар, разбился о постное и равнодушное выражение лица Тара.
— Спасибо, конечно, что так гостеприимен сегодня, но не скажешь ли, какова причина? — поинтересовался он. — Ты никогда ничего не делаешь просто так.
— Но ты ж ко мне пришёл.
— И спрашиваю о том, сколько заплачу прежде, чем уйду.
Цендрес выразительно покосился на Бриану, явно на что-то намекая. Тар, очевидно, верно истолковав его взгляд, отрицательно покачал головой. В ответ Ясень ухмыльнулся, произнёс несколько слов на неизвестном языке, всё так же сильно напоминающем листву, нашептывающую летом свои тайны, но Дэррэйн оставался неумолимым, а выражение его лица напоминало каменную маску.
— Какой же ты скучный! — не удержавшись, воскликнул хозяин их временного пристанища. — Каждый раз одно и то же! Когда ко мне заглядывал этот паршивый орк, — дерево в ответ на поминания о Дрогаре зарокотало изнутри, и Цендрес погладил его по стене, успокаивая, — то всегда отдавал всё, что я ему просил. Эти милые девушки…
— Прекрати!
— А, — сделал свои выводы Ясень. — Это та самая?
— Может быть, — не удержалась Бри, — вы перестанете смотреть на меня, как на какую-то вещь? Между прочим, я всё ещё здесь сижу. Если вам что-то настолько интересно, вы можете спросить прямо.
— Не дура и не трусиха, — отметил довольно Цендрес. — Мне такие как раз очень нравятся. Когда Баули была юна, у неё были точно такие светлые кудри… — мечтательная улыбка задержалась на его лице лишь на секунду. — Хорошо. Хм… Первого ребёнка? Нет, это скучно, зачем мне ваши дети? Одна уже принесла, теперь эта змея многобашенная треплет всем нервы. Половина вашей жизни? Нет, это тоже скучно. У меня всё есть. Это неинтересно! — Ясень вздохнул. — Ну, и какое желание мне вам загадать? Я бесплатно не работаю. Дорогуша, может, волосок?
Бриана потянулась было к голове, но Тарлайн спешно поймал её за запястье.
— Или девственной крови? — уточнил с надеждой Цендрес. — Вы ж невинны, милая леди? Царапните пальчиком по краю бокала, — он протянул какой-то стакан Бриане, но она только крепче вжалась в спинку дивана. — Или ваш милый голосок? Музыкальный талант… Магию? — глаза его загорелись интересом и тут же погасли. — Мне надо что-то интересное, что-то…
Дэррэйн упрямо молчал. Очевидно, надеялся, что сегодня у Ясеня хорошее настроение, и он всё-таки обойдётся без платы. Но Бри понимала, что это всё бесполезно, и её мучило дурное предчувствие — вот-вот мужчина потребует что-нибудь эдакое, и это будет его последнее решение. А потом и кошка не ходи — менять его точно не станет.