Невеста поневоле, или Чужой трофей
Шрифт:
Я жадно вдохнула обжигающий ноздри аромат. Немного терпкий, с нотками корицы.
— Запишите стоимость кьяра, мистер Фокс, — виноватым голосом произнесла я. — Как только устроюсь на работу, сразу возмещу вам все убытки. Обещаю.
— Глупости, — отмахнулся мужчина, взяв со стойки пухлый рогалик с апельсиновым джемом. — Ешь, Софи, — он протянул выпечку мне. — Ты должна питаться как следует.
— Моя наглость бьет по вашему карману, — я смутилась и опустила глаза. — Сколько я уже должна вам? Сто или двести серебряных?
—
Я это знала, но чувствовала себя просто ужасно. Булочная мистера Фокса и так едва сводила концы с концами. В столь непростое время не просто было владеть лавкой или магазином. Полгода назад герцог Сарский удвоил налоги и теперь, вместо привычных ежегодных трех золотых, требовал шесть. Уму непостижимо. Эту сумму торговцы с улиц Третьего кольца едва способны были платить. Джон Фокс не был исключением.
— Как поживает тетушка Эстелла? — мистер Фокс опустился в мягкое кресло по правую руку от меня. — Слышал, она начала поиски потенциального жениха для тебя?
Я сделала небольшой глоток кьяра. По телу разлилось приятное тепло.
— Скорее покупателя, — я смущенно пожала плечами. — Для нее это сделка, из которой она желает получить максимальную выгоду.
Улыбка испарилась с лица мужчины.
— Я знаю, что ты не одобряешь действий Эстеллы, — голос мистера Фокса дрогнул. — Но ты, Софи, уже взрослая. Возможно и тебе пора научится извлекать выгоду из происходящего. Иначе, остаток твоих дней так и пройдет в борделе. Поверь мне, брак, не самое худшее, что может с тобой случится.
Отправив в рот последний кусочек рогалика, я отставила в сторону чашку с недопитым кьяром.
— Я никогда не стану лгать ради выгоды, мистер Фокс, — я покачала головой, отгоняя мысли о замужестве.
До моего восемнадцатилетия остался всего один месяц. Время слишком быстротечно.
— Все лгут, Софи. — Джон Фокс откинулся на широкую спинку кресла. — Кто-то во благо, а кто-то ради выгоды. И ты, — его взгляд скользнул по моему лицу, — рано или поздно сделаешь это. Вопрос в том — зачем? Чтобы уберечь или чтобы разрушить?
Слова мистера Фокса были мне чужды. Они не откликались в моем сердце. Я не принимала ложь ни в каких ее проявлениях. А уж тем более не смела оправдывать ее благими целями и добрыми намерениями.
— Я не стану выходить замуж за того, с кем договорится о цене тетушка, — тихо произнесла я, выпрямляя спину. — Я вообще никогда не пойду к алтарю под руку с мужчиной.
Во взгляде хозяина булочной промелькнуло смятение и неприкрытый интерес. Я не стала томить мистера Фокса.
— Как только мне исполнится восемнадцать, я покину дом тетушки Эстеллы. Я хочу учиться, мистер Фокс! — Я невольно сжала пальцы на резных подлокотниках.
Джон вздохнул.
— Ты ведь знаешь, что образование в Сарсе нынче стоит целое состояние, — покачал головой мужчина,
— Я знаю, мистер Фокс, — кивнула головой, нервно поглаживая пальцами шероховатую обивку кресла. — Поэтому я буду вынуждена уйти в обитель. Они предоставляют кров всем желающим. Дав обет, я смогу получить их покровительство и знания. Я буду образованной, мистер Фокс! — воскликнула я, чувствуя, как внутри все начинает трепетать от предвкушения. — Мама была бы рада, — прошептала я уже тише.
— Обет — это серьезный шаг, Софи. Ты уверена, что готова провести всю жизнь в одиночестве, так и не узнав всех прелестей любви? — Мистер Фокс ждал моего ответа, пристально глядя в глаза.
Я замешкалась. Уверена ли я? Ну, конечно!
Вот только сказать об этом доброму соседу я не успела. Дверь булочной широко распахнулась. Над порогом зазвенел одинокий колокольчик, оповещая хозяина о визите первого покупателя. В зал ворвался порыв прохладного ветра, освежающего лицо. Он скользнул по плечам, коснулся макушки, без стеснения выбив алую прядь волос из -под чепца.
Я обернулась и ту же встретилась взглядом с мужчиной. Его цепкий, холодный взор пригвоздил меня к месту. Кажется, я разучилась дышать. От страха, трепета и ужаса одновременно по телу пробежала дрожь. Он лениво оглядел меня с ног до головы и отвернулся.
Незнакомец переступил порог и, стуча сапогами по начищенному до блеска полу, приблизился к прилавку. Его широкие плечи закрыли собой аппетитные рогалики и булочки.
— Кьяр, — отрывисто произнес мужчина и вынул из кармана горсть серебряных монет, которые, упав на прилавок, жалобно зазвенели.
Айзек
Я люблю улицы Третьего кольца Сарсы — отдаленной окраины, где все измеряется количеством серебряных монет. Здесь все просто. Любую проблему тут решит тугой, под завязку набитый, кошелек. Хочешь отыметь пышногрудую красотку? Сунь ей в декольте пару-тройку серебряных, и она будет старательно крутить задом до тех пор, пока тебе не надоест.
Да, Третье кольцо лишено блеска и помпезности центра Сарсы, где возвышается дворец герцога. Чужд ему и лоск улиц Первого и Второго кольца, где обитает знать и челядь, успевшая сколотить внушительных размеров состояние и обзавестись связями. Здесь — на окраине Сарских земель — царит голод и разруха, процветает преступность.
Вся прелесть состоит в том, что управлять голодными животами куда проще, чем сытыми. За кусок хлеба они исполнят любую твою прихоть, любое желание. Даже самое аморальное, не вписывающиеся в привычную картину их никчемной жизни.
Ни одна из дам, приближенных ко двору, не умеет так работать ртом, как девицы с окраины Третьего кольца. Уж я-то знаю. Слишком много женщин пыталось добиться моего расположения через постель. Тщетно. Я знаю цену приятно проведенной ночи и она, во всех случаях без исключения, измеряется только количеством монет.