Невеста поневоле
Шрифт:
Отвешиваю щедрую паузу.
– Ну, так что ты решила? Хочешь получить урок укрощения строптивой в постели или станешь послушной невестой?
– Я решила отделаться от поцелуя как можно быстрее и получить рисунок Миши!
Олеся резко хватает меня за шею, как будто намеревается оторвать голову. Несмотря на небольшой каблучок она всё равно ниже. Ей приходится привстать на цыпочки, чтобы дотянуться до моих губ.
Она сухо клюёт меня своими пухлыми губками. Стремится покинуть капкан. Но о таком мы не договаривались. Я обхватываю девушку
– Эх, всему придётся тебя учить… – выдыхаю, прежде чем накрыть её рот своим.
Глава 7
Олеся
Не нужно меня ничему учить! Больше ничего путного на ум не приходит.
Жадные и грубоватые прикосновения губ Анварова выбивают из памяти моего тела всё, что я знала о поцелуях. Таких ещё точно не было. Жёсктих и властных, раскатывающих по губам знойный жар.
Твёрдые, резко очерченные губы Анварова сминают мои. Его язык, не церемонясь, углубляется внутрь моего рта, вынуждая меня вцепиться в угольную смолу мужского пиджака. Я боюсь упасть из-за возникшего головокружения. В голове вмиг стало пусто и ужасно гулко.
Ладони Анварова сминают талию, а потом начинают гулять по телу, исследуя и придавая форму, которую ему хочется. Мои пальцы сами крадутся вверх по напряжённым плечам мужчины, зарываясь в его короткие, густые волосы.
Дыхание начинает сбиваться в учащённый ритм. Получается лишь коротко вдыхать и жалеть, что не получается вдохнуть полной грудью. Анваров хищно похищает свободный кислород из моих губ.
Мужчина отстраняется немного, но лишь для того, чтобы усмехнуться и пробормотать, задевая губами мои губы:
– Поцелуй означает взаимность. Не стоит стоять, как ледяная сосулька…
Одна рука Анварова перемещается на моё бедро. Он подхватывает его, забрасывая на своё, и одновременно отклоняется спиной на стену. Подталкивает ближе и откровеннее.
Смотря на нас со стороны, можно подумать, что я сама бросилась на этого мужчину, умоляя о большем, чем просто поцелуй. Коротко прижимаюсь к твёрдым губам Анварова своими, не удержавшись от соблазна куснуть за нижнюю губу. Не сильно, но ощутимо.
– Так сгодится?
Мне тяжело смотреть в его уверенное лицо с отпечатком прожитого в уголках глаз, украшенных тонкими лучиками морщинок. Хочется отстраниться, чтобы Анваров не услышал, как громко в груди стучит моё сердце.
Кажется, если мужчина задержит меня ещё хоть на секунду, оглушительный грохот выдаст мои мысли. Мне хочется, чтобы он узнал их. Но целуется Анваров невероятно хорошо.
– Не сгодится.
– Что?
Он жёстко впивается пальцами в волосы, делая немного больно, и рывком приближает моё лицо к своему.
– Больше усердий с твоей стороны, крошка, – едва ощутимо очерчивает языком контур губ.
Вкрадчивая, щекочущая нежность на контрасте с властным захватом обезоруживает и заставляет теряться
Перестаю ощущать что-то ещё, кроме щемяще-сладкого томления, окатывающего с головы до ног. С толикой горечи – ведь это нежеланный поцелуй. Насильственный.
Поцелуй длится целую вечность. Или всего лишь несколько секунд? Все знакомые мне ориентиры сбиваются с привычного места. Лёгкий стон глушится запутанным сплетением языков. Но именно это становится сигналом, что было достаточно. Было даже чересчур.
Я замираю без движения. Анваров не стремится продолжать чувственную пытку. Он отстраняет, но поддерживает меня за талию, вторая ладонь мужчины собственнически поглаживает мою попу.
Пытаюсь отпихнуть мужчину, но получается лишь положить ладони, чувствуя жар и непрекращающееся частое «тук-тук-тук» в его крепкой груди.
– Обычно в этом месте пары переходят к большему, – пальцы мужчины сжимаются на моей заднице, потом Анваров легонько шлёпает меня. – Неплохо для первого раза. Но тебе следует потренироваться ещё.
– Над чем же?
– Над тем, чтобы держаться на ногах и не падать. Ты практически повисла на мне, – довольно улыбается мужчина, напоминая в этот момент хитрого, раскормленного и вконец обнаглевшего котяру.
– Это вы… – пальцы Анварова щиплют попу сильнее. Исправляюсь. – Ты распластал меня на себе!
Перехватываю его запястье, нажимая, чтобы он опустил на пол мою ногу. При лёгком движении задеваю бедром его пах, понимая, что мужчина готов идти дальше, не останавливаясь на одном поцелуе.
Моё лицо краснеет, выдавая смущение.
– Ты говорил, что не любишь иметь дело с маленькими девственницами.
– Но ты хорошо постаралась, – проводит большим пальцем по нижней губе. – Пухлые губки. Сейчас они покраснели и припухли. То, что надо.
Я рада тому, что обе ноги сейчас стоят на полу, пусть и не совсем уверенно. Но уже можно не касаться обжигающего жара тела взрослого мужчины. Чересчур взрослого, на мой взгляд.
Я хочу задать Анварову вопрос, но он с колкой шпилькой. Не уверена, что мне стоит дразнить возбуждённого мужчину. Он легко может перевести разговор в другую плоскость и начать укрощать меня иначе. Стыдно, но мысль об этом отдаётся сладкой пульсацией где-то внизу живота.
Нужно переключиться на что-то другое. Я собираю крохи разумности и прошу высоким голосом:
– Ты обещал отдать Мишин рисунок.
– Сейчас будет, крошка…
Анваров ныряет рукой в карман пиджака, набирая чей-то номер. Ладонь мужчины снова начинает скользить вверх и вниз, а я только сейчас понимаю, что горячий гнёт его ладони так и покоится на моей попе. Осторожно двигаюсь в сторону, чувствуя, как трясутся колени от дрожи. Едва держусь на ногах, усаживаясь в кресло.