Невеста с огоньком

Шавлюк Светлана

— Что это значит? — голос Лазара звенел от напряжения.

Ноги вдруг ослабели и подкосились. Я медленно опустилась на пол. Подтянула колени к груди и обхватила их руками. Я ненавидела свой дар всю свою жизнь, слишком он был обременителен. А сейчас ненавидела его особенно сильно. Поняла, насколько важно для меня мнение Лазара, насколько сильно я стала зависима от него, как яростно хочу, чтобы чувства Лазара не изменились из-за моей особенности.

— Я дочь двух инкубов, — глядела прямо перед собой, — мой дар передался мне от отца. История его появления не совсем обычна. Его родители тоже чистокровные инкубы. Но его мать, моя бабушка, будучи беременной, решила примкнуть к смертникам. И прошла ритуал посвящения. Я не знаю, истинных причин,

почему магия Бога Смерти повела себя таким странным образом, но случилось то, что случилось. Бабушка стала смертницей, а формирующаяся энергия отца приняла в себя часть чистой энергии Карониуса. На даре папы, естественно, это тоже отразилось. Только дар его оказался пассивным — он чувствует энергию смерти. На раз вычисляет смертников и заранее знает о появлении Карониуса. Своеобразная интуиция. Мне же досталась активная форма дара. Я могу убивать и разрушать. Одним касанием. Это моя боль, моя ноша и мое проклятие. Я не могла рассказать раньше. Слишком сложно для понимания. Не уверена, что ты смог бы раньше принять эту информацию. Не уверена, что сможешь и сейчас, — последние слова произнесла шепотом, потому что горло сдавил спазм.

Боги! Как же я боялась, что он отвергнет меня после всего с нами произошедшего, после того, сколько мы с ним пережили, после того, как сердце начало замирать, когда наши взгляды встречались.

— Ты не дочь Карониуса? — Лазар задал бесконечно глупый вопрос.

— Нет, — горько усмехнулась я, — к его крови и плоти я не имею никакого отношения.

— Да, — с явным облегчением произнес он, приблизился и опустился на колени прямо передо мной. Я старательно отводила взгляд, но он обхватил мое лицо ладонями и заставил посмотреть в его глаза. — Иначе, о нашем браке даже не помыслили бы, — он улыбнулся мягко и нежно, а в его глазах все же угадывалось опасение, но были видны и искры восхищения. — Так вот, моя милая леди, в чем причина твоего бесстрашия, — его взгляд блуждал по моему лицу. Лазар говорил тихо. — Ты самая необыкновенная женщина в этом мире, — он склонился и нежно поцеловал. Но я осталась недвижима. Его поведение меня поразило, и я не могла пошевелиться, лишь широко раскрытыми глазами смотрела на своего самого сумасбродного жениха. — Что не так, Кира?

— Тебя это не пугает? — с трудом произнесла я и удивленно посмотрела на хитрую улыбку, которая искривила его губы.

— Это будоражит, — выдохнул он в мои губы, — мы станем самой необычной семьей. И я даже не могу представить, какими будут наши дети. С такими-то родителями, — усмехнулся он.

— Я так рада, — робко улыбнулась и положила свои ладони поверх его рук на моем лице, — я и не ждала такого понимания.

— Вряд ли кто-то в этом мире сможет понять тебя лучше, чем я. Что-то мне подсказывает, что наш брак предначертан судьбой. И какими бы путями мы не шли, вне зависимости от вмешательства Богов, все равно рано или поздно он бы случился, — он вновь поцеловал меня. Крепко и долго, выплескивая непонятную мне радость.

— Я свою тайну тебе открыла, — с намеком произнесла я, как только он отстранился.

— Вряд ли я смогу удивить тебя больше, чем ты меня, — он отнял руки от моего лица, раскрыл ладонь передо мной, и на ней возникла сфера. Очень необычная. Прозрачная, как кристально чистая капля. Но вдруг по ней поползли разводы: белые, оранжевые и коричневые. Они сплетались, смешивались и распадались на отдельные ниточки.

— Я не понимаю, — нахмурилась, разглядывая интересную сферу. Даже вперед подалась, носом почти уткнулась в ладонь Лазара.

— Я — стихийник. Мне подвластны все стихии. Но водная и воздушная доминируют. Моя мама, — он тряхнул ладонью и в следующее мгновение на ней заплясало небольшое пламя. Мои глаза на лоб полезли. — Не из оборотней. И она не умирала, как все думают. Как я тебе и сказал, она ушла.

— Если ты сейчас скажешь, что твоя мама — Богиня Ассирия, у меня голова лопнет.

— Ты не удивлена?

— О-у, — простонала я и уронила голову на свои

колени. И как я раньше не догадалась?! Там, где есть один отпрыск Богини, вполне может быть и другой. — Но как?

— Я и сам не знаю всей правды. Только то, что слухи во многом правдивы. А мама до сих пор любит отца. А он до моей инициации верил в то, что она простая девушка, скромная и тихая, покорившая его сердце. И верил, что она умерла, ведь она не могла уйти по собственной воли, сбежать от семьи. Он столько сил потратил на ее поиски. А оказалось, что он ошибался — могла. Когда она забрала меня к себе для обучения, выдав свою истинную суть, отец бесновался бесконечно сильно. А на все мои вопросы мама просто отвечала: «Так было нужно для равновесия». Я несколько раз пытался добиться правды, но ни она, ни другие Боги не отвечали. А потом мне стало все равно, главное — я нашел маму и впервые почувствовал себя любимым. Отец любит меня, но никогда не баловал вниманием. А с ними, там, в их Божественном саду, где провел несколько лет, я был счастлив и купался в родительской любви. Снова начал задавать вопросы лишь тогда, когда речь зашла о браке с одной из инкубов. С тобой. Но и тут мне не сказали большего, чем знаешь ты. Не время. Таков был их ответ. А потом и вовсе мама сказала, чтобы я больше не звал. Сказала, что когда придет время, она сама придет. Вот и все.

— Никто не соблюдает правила, — выдохнула я, — даже сами Боги нарушают собственные.

Теперь многое встало на свои места. Как и то, почему несколько лет назад Боги не пресекли брак принцессы. Ведь, если бы она стала женой Лазара, то этот политический брак имел бы большее влияние. Но она была его дальней родственницей.

— Безобразие, — рассмеялся Лазар, — никакого удивления, никакого восхищения, ничего. Вообще. Хоть бы в обморок упала, как любая другая приличная леди.

— Знаешь, мне кажется, что я вообще разучилась удивляться, — не говорить же, что он не единственный в мире полу-Бог. Не моя тайна, ни мне ее и раскрывать.

— Хватит шептаться, — послышался тихий голос Виарины, — я устала молчать!

— А я уже и забыла о ней, — тяжело вздохнула, прикрыла глаза и улыбнулась, — вечно твои поклонницы не вовремя влезают.

— Когда-то ты даже не поверила в возможность их наличия, — гордо произнес Лазар и шутливо задрал нос.

— Кажется, это было целую вечность назад. Спустись с небес на землю, — щелкнула ему по носу, — полу-Бог, некогда зазнаваться, нужно выбираться отсюда.

*****

— Лазар, — вновь послышался требовательный голос из-за стены. — Как быстро тебя начнут искать?

— Здесь? — хмыкнул кронпринц, — не скоро. Подземелья огромны. А наш запах не учуять.

— Нам не выбраться! — я едва услышала эту реплику.

Лазар выразительно посмотрел на меня, перевел взгляд на мои руки, прищурился и хитро улыбнулся.

— Магия смерти, — задумчиво протянул он, — она ведь всеразрушительна…

— Я не буду использовать ее для того, чтобы выбраться, — разбила его надежды, еще и головой помотала для убедительности.

Улыбка на устах кронпринца померкла. Он вопросительно на меня смотрел и хмурился.

— Риск слишком велик, — сцепила руки в замок и уставилась в землю. Нам нужно выбраться, но другим путем. Да только путь этот мне не нравился. А Лазар все еще ждал объяснений. — Всегда, абсолютно всегда, когда магическая энергия встречается с препятствием, имеет место такое явление, как остаток.

— Так, — понимающе кивнул Лазар, — и что?

— Искры от огня, осколки камней от земли, брызги от воды, легкое движение воздуха, — перечислила я, — так и со смертью. Только если остаток стихий не наносит никакого вреда никому, то даже легкое, едва ощутимое касание смерти может привести к ужасным последствиям. Вспомни свой ожог. И прости, — поморщилась я. — А теперь представь, какую силу мне придется приложить для того, чтобы разрушить стену. Вряд ли кто-то кроме меня сможет выйти из камеры после того, как тут побушует смерть. И тогда зачем мне вообще выходить?