Невеста Саида

Серж Олли

Отрицательно качаю головой и машинально проверяю телефон. В груди загорается и душит чувство страха за жену.

— Я выдам полную экипировку, — говорит Рязанцев, — броники, маски, каски. Оружие, на всякий случай, свое берите.

— Глеб, в первой группе работать должны только те, кто готов к ранениям, — решает Алексей. — Заходить будем открыто без амуниции. Только облегчённые броники под одеждой.

— Согласен, — кивает Глеб. — Двое точно есть. Илья и Виктор сидят внизу по машинам.

— Что

же ты так паршиво бойцов тренируешь, — ухмыляется ему Тарас Петрович, — что у вас среди бела дня баб похищают?

— Человек работал по инструкции, — напрягается наш безопасник. — Объект не боялся собеседника, поэтому был оставлен с ним наедине. ДТП же было подстроено намеренно. Для отвлечения внимания. Водитель уже найден и с удовольствием даёт показания против своего нанимателя.

— Тогда работаем, — решительно поднимается с места Север. — Я к девочкам домой. Так спокойнее, а вы готовьте штурм и держите меня в курсе.

— Руслан, — поворачиваюсь к отцу Теоны, — ты уверен в своей охране? Нам не нужны новые обстоятельства и жертвы.

— Да, — кивает он. — Люди отца с ним больше пятнадцати лет.

— Тогда работаем, — заключает Глеб. — Где встречаемся? — спрашивает у Рязанцева.

— Через час, — смотрит на часы тот. — За два километра до въезда в посёлок…

Нужно ли говорить, что ещё один час ожидания изводит меня до состояния острого психоза.

— Не звонили? — заглядывает ко мне в фургон Рязанцев.

— Нет, — сжимаю челюсти и качаю головой. — Ничерта не понимаю, столько времени прошло. Страшнее всего, когда цель не бабки. Я надеюсь они ее не… — не могу произнести последнего слова. Убью просто.

С маньячным удовлетворением наблюдаю, как неудачливый охранник жены закидывается обезболивающим и, морщась, натягивает футболку на бронежилет. Его тело ещё долго будет помнить мои кулаки. Ничего серьёзного, но максимально болезненно. Он ловит мой взгляд.

— Саид Артурович, не отстраняйте, — выпрямляется, и снова морщится от боли.

Киваю. Пусть идёт. Это его шанс реабилитироваться.

— Ещё раз, — громко говорит Глеб, заглядывая в «бусик», — Две группы работают от сеседей вместе с омоном, с главного входа идёте только вы, — кивает четверым парням, — и мы с Саидом. Алексей с группой на случай форс-мажора ждёт пятнадцать минут и, если перестаём отвечать, действует по экстренному плану.

— Я тоже иду, — говорит отец Теоны.

— Это исключено, — отрицательно качаю головой.

— Я иду! — рычит он. — Мне больше нечего для неё сделать.

— Ладно… — киваю и протягиваю ему бронежилет. — Держись за нами.

— На позиции, — переговаривается Глеб с кем-то по рации. — Готовы? Мы выходим.

— К черту, мужики, — говорит Алексей.

Мы вываливаемся на проселочную дорогу и направляемся к дому

Адашевых. И едва входим в зоны видимости их камер, понимаем, что нас ждали.

Ворота медленно разъезжаются в разные стороны, открывая нашим глазам стену вооруженной автоматами охраны и самого старшего Адашева, стоящего на балконе дома.

— Ты посмел прийти в мой дом с оружием говорит он протяжно. — Я позволяю себе быть негостеприимным. Особенно после того, как ты опозорил и обобрал мою семью. Говори… что хотел?

— Мразь! — тихо дергает меня.

— Спокойно, Саид, — шипит Глеб. — Все просто супер. Пусть выскажется.

— И ты, Руслан, тоже здесь, — сценично разводит руками Адашев. — Больше не боишься расстроить отца? Предал честную семью ради ублюдочной, неблагодарной девки?

— Ты бы лучше смотрел за своей семьей, — выходит из-за наших спин Руслан. — От хороших мужей женщины не убегают. Где моя дочь? — тяжелеет его голос.

— Спроси об этом у ее мужа, — оскаливается Адашев.

— Скажи где она, — рычит Руслан. — И я обещаю, что твои сыновья останутся живы и понесут наказание за свои деяния по суду. В противном случае — не обессудь.

— Они зашли, — тихо говорит Глеб. — Ещё пару минут и можем борзеть.

— Ты стоишь под моим оружием и смеешь угрожать? — зло шипит Адашев.

— Ну перестреляешь ты нас, — пожимаю я плечами. — Чего добьёшься? За нами стоит много людей. За тобой нету никого. Ты смыл свое имя в унитаз!

— Теоны в доме нет, — передаёт мне слова ребят из наушника Глеб.

— Плохо… — начинает трясти меня. — Никого не убивать. Эти суки должны говорить.

___

— Ратмира тоже нет, — снова говорит Глеб.

— Алексею передай, пусть отследит нахождение, — отзываюсь.

Долго, слишком долго. И ничего не сделаешь…

— Чего бормочешь? Молишься? — ржёт Адашев, доставя ствол и поигрывая им в мою сторону. — Так ты встань, как положено, и давай громче, а то Аллах не слышит.

Я не успею ему ответить, потому что со спины Адашева, будто из всех щелей, начинают появляться парни Рязанцева. И на этот раз работают действительно тихо, зря я на них тогда гнал в клубе.

— Валите всех, — истерично орет хозяин дома, своей охране. И уже в следующую секунду наши «друзья» упаковывают его лицом в пол.

По моей спине прокатывается дрожь. Кожа ощущает прицел оружия.

— Парни стойте! — рявкаю приказным тоном. — Не стреляйте! И тогда сегодня вечером по домам пойдёте, — это я, конечно, вру. Потому что допросами их мурыжить будут со вкусом суток трое. Но пойдут ведь! Рано или поздно. — Или сядете. Надолго… Гарантирую. Хозяина у вас больше нет.

Раз, два, три… переглядываются и все-таки опускают стволы. Теперь уже мы держим их на прицеле.