Невеста сердится (Избранник из мечты)
Шрифт:
Сюртук и галстук он снял сразу по приходе. Мятая крахмальная рубашка его была распахнута на груди, и видны были черные завитки волос и крепкие мышцы. Как странно: еще несколько дней назад ей показалось бы немыслимым сидеть в своей спальне рядом с полуодетым мужчиной. А теперь представлялось вполне естественным.
— Многие люди проявляют любопытство. — Он сложил выжатую тряпицу и аккуратно повесил на вешалку внизу умывальника. — Даже Клодия интересовалась, кто я такой и почему мы никогда не встречались с ней раньше.
— Нет,
— Ты слишком близко принимаешь к сердцу разговоры на эту тему.
— Не думаю. — Рука Эмили, лежавшая на туалетном столике, сжалась в кулак. — В свое время Лоуренс хотел на мне жениться.
Саймон нахмурился.
— Были еще воздыхатели, о которых мне следовало бы знать?
Эмили гордо вскинула голову.
— Мои бывшие воздыхатели — не твоя забота.
— У меня на этот счет другое мнение. — Саймон опустился в кресло возле умывальника. — Любой мужчина предпочитает знать, является ли господин, с которым он разговаривает, бывшим воздыхателем его жены.
Эмили поджала губы.
— Я тебе не жена.
Он улыбнулся:
— В глазах света ты моя жена.
— Спасибо, что напомнил.
Мгновение он пытливо смотрел на нее. Взгляд его был нежен, и это вселяло тревогу.
— Каждый день я об этом вспоминаю. И каждый день задаюсь одним и тем же вопросом.
От его взгляда у нее пересохло во рту.
— Каким вопросом?
— Как бы все было, если бы мы были по-настоящему женаты. — Взгляд его скользнул по ее телу, и ее бросило в жар.
Ни один мужчина не вызывал у нее таких чувств. Казалось, только он способен пробудить в ней желание. Ее влекло к нему. А это было опасно.
— Не стоило размышлять, что было бы, если бы мы были по-настоящему женаты. Этого никогда не будет.
Он опустил подбородок на сложенные ладони.
— Помечтать-то можно.
— Перестань городить чепуху. — Слишком уж соблазнительно было поверить его заявлению. — У нас проблема, и ее надо обсудить. А ты все время переводишь разговор на другую тему.
Он ухмыльнулся:
— Так ведь другая тема интереснее.
Эмили с шумом выдохнула.
— Лоуренс из тех, кто, затаив обиду, ждет годами. Он не любил меня. Просто хотел прибрать к рукам часть компании моего отца. Он, конечно же, не простил мне моего отказа.
Саймон смотрел на нее с нежностью и пониманием.
— Не смей смотреть на меня так.
— Как?
— Как если бы я была сироткой, которую выгнали на мороз и которой некого просить о помощи.
Он засмеялся рокочущим смехом, да так заразительно, что губы ее сами собой сложились в улыбку.
— Хороша сиротка!
— Я вовсе не страдала из-за того, что Лоуренс хотел жениться на мне из-за денег моего отца.
— Ты в этом уверена? А может, он влюбился в тебя и потерял голову?
— Лоуренс не тот человек. Вряд ли он
— Сомневаюсь, что Стэнбери станет этим заниматься. Слишком хлопотно. Знаю по собственному опыту.
— А как ты обнаружил правду?
Он поколебался, прежде чем заговорить.
— Я следил за тобой, искал способ с тобой познакомиться.
Странно, но душа ее от этих Слов преисполнилась и надеждой, и ужасом.
— Почему ты хотел со мной познакомиться?
Мускул на его щеке дернулся, челюсти сжались.
— Эмили, ты очень красивая.
— Но ты желал познакомиться со мной отнюдь не по этой причине, ведь так? — Она бросила взгляд на томик сонетов на туалетном столике. Нельзя было смотреть на него, верить, что он явился из ее мечты. — Ты знал, что я наследница.
— Да. — Он подошел к ней и остановился прямо за ее спиной, так близко, что она ощутила жар его тела. — Эмили, при других обстоятельствах мне было бы совершенно безразлично, есть у тебя деньги или нет.
— Это совершенно не имеет значения. — Эмили провела пальцами по тисненным золотом буквам на обложке томика и солгала: — Дело в том, что мы с тобой совершенно не подходим друг другу.
— Ты в этом уверена?
Вопрос повис в воздухе.
Наступившую тишину нарушали лишь тиканье позолоченных бронзовых часов, стоявших на каминной полке, карканье вороны, которая разгуливала по карнизу за окном, и гулкие удары ее сердца. Она чувствовала, что он наблюдает за ней.
Эмили подняла глаза и увидела его отражение в зеркале — воин, словно сошедший со страниц старинной книги. Лицо его выражало затаенное желание. Он поймал ее взгляд в зеркале. И на мгновение ей показалось, что в бездонной глубине его глаз она видит все то, о чем когда-то мечтала. Он смотрел на нее из зеркала с таким выражением, словно именно ее-то он и искал всю жизнь, а потом отвернулся, взял с кресла халат и сказал:
— Я собираюсь принять ванну, прежде чем ложиться спать. — У дверей он приостановился и, не обернувшись, добавил: — Хочешь, ложись сегодня на кровать. А я посплю на диванчике.
Эмили, глядя в зеркало, наблюдала за тем, как он выходит. Сердце ее болезненно сжалось. Он оставил ее одну. Господи, ей хотелось, чтобы он обнял ее! Хотелось поверить в то, что он видит в ней не только мешок с золотом. Хотелось почувствовать себя красивой. Обожаемой. Любимой — любимой этим мужчиной. Только им одним.
Она поставила локти на туалетный столик и уронила лицо в ладони, презирая себя за слезы, которые обжигали глаза. Она не могла больше жить так, рядом с этим человеком, сознавая, что она ему совершенно безразлична. Если она не найдет способ изгнать его из своей жизни, он погубит ее.