Невеста со скальпелем. Книга 1
Шрифт:
Мне выпала роль хозяйки, распределяя порции, я села за стол последней. И кто бы сомневался, поесть мне не дали. Оленёнок слизнул из таза остатки стружки и ударил копытцем. Мифический единорог, он всегда будет таким… прихотливым? Я не спешила выпускать ложку.
В отличии от меня жрица вскочила сразу же, но Сахарок упорно требовал моего внимания. Пришлось взять его на руки. Я хотела вернуться за стол, но упёртый оленёнок тянул меня прочь. Жрица попыталась объясниться знаками, но из её жестов я поняла лишь одно. Единорога нужно отнести к кровати.
Первым догадался
— Госпожа! Госпожа, угощение принято, а значит, ритуал завершён!
Сахарок брыкнулся и спрыгнул к парню на грудь.
Похоже, получить копытами, пусть и крошечными, было по-настоящему больно. Парень напрягся, лицо лишилось всякого выражения и превратилось в царственную маску. Повеяло такой властностью, что я сглотнула и окончательно убедилась, что мои предположения верны. Мой пациент кто-то сидящий очень высоко.
Между тем Сахарок увлечённо потоптался на живой подушке, и как-то у него само собой получилось, что близко к ране он ни разу не наступил. В случайность я не верю, а значит Сахарок вполне осознанно выбирал, куда наступать. Хм… Нависнув мордочкой над лицом пациента, единорог наклонил голову, а самый кончик его рога засветился, образовалась капля, полупрозрачная и тягучая как свежий мёд акации. Даже со стороны выглядело вкусно.
Капля вытягивалась невыносимо медленно, «хвостик» истончался, пока не стал тонким будто волос. Казалось, медовая капля зависла в воздухе, мерцая, переливаясь, маня. Я завороженно следила, как она наконец срывается вниз. Парень подался вперёд, поймал каплю губами и вдруг сладко застонал, совсем как я, когда ещё в прошлой жизни в одиночестве уплетала ванильный пломбир с клюквенным вареньем. Если уж парень не сдержался, значит ему досталось что-то по-настоящему невероятное. Отразившееся на его лице было слишком личным, и я поспешила отвернуться.
Оленёнок быстро спрыгнул, изогнул шею, кося на меня глазом.
Не знаю, что он сделал.
— Спасибо, — я присела и погладила его между ушами.
На ощупь гладкая короткая шерсть напоминала бархат.
Вывернувшись из-под моей руки, оленёнок отправился изучать территорию. Сунув нос под кровать, он смачно чихнул. Жрица мигом всполошилась, и со скоростью сто слов в минуту принялась жестикулировать, объясняя, что священное животное не может обитать в столь кошмарных условиях.
— Найм слуг требует значительных трат, которые сейчас я не могу себе позволить. Могу предложить прогулку в яблоневом саду.
Оленёнок дёрнул ухом и длинным прыжком взлетел на подоконник.
О, похоже, Сахарок прекрасно может сам о себе позаботиться.
Жрица принялась жестикулировать с ещё большей скоростью.
— Простите, я вас не понимаю. Если ваш… статус не запрещает, я могу предложить вам одно из платий своего гардероба.
Пока мы спорили, оленёнок исхитрился открыть ставень и прыгнуть вниз.
Мы со жрицей одновременно бросились к окну, перегнулись через подоконник.
Сахарок как ни в чём ни бывало продирался через заросли сорняков. Жрица заломила руки и бросилась следом. Хорошо, не в окно, а выскочила в дверь. Как она будет искать выход, я решила не задумываться, да и нет
Никакой шум не помешал парню отключиться, но я не нашла в этом ничего странного. Во сне восстановление организма идёт быстрее.
— Почему твой господин назвал рану смертельной, если достаточно позвать единорога? — спросила я Ёна.
— Потому что даже сотня измельчённых корней мандрагоры не заставят единорога прийти, если он не хочет. На десять призывов едва ли срабатывает один. К тому же… Госпожа, вы можете вообразить сколько стоит мандрагора?
— Дорого? — догадалась я.
— Они бесценны. Вы никогда не найдёте их в продаже, госпожа.
— Но как же их получают?
— Обменивают на какое-нибудь сокровище, чаще — серьёзную услугу.
Это же сколько денег было настрижено в тазу?!
— Мили, остывает же, — робко напомнила няня.
Я спохватилась, благодарно улыбнулась и вернулась за стол, практично порадовавшись, что кто-то свою порцию проспит, а значит, мне достанется больше.
Интересно, Сахарок парня излечит полностью или ускорит естественную регенерацию? Как бы то ни было, поправится пациент за считанные дни. Как врач я должна радоваться, но, представив, что вечером я вернусь в пустую спальню, я заранее почувствовала себя одиноко. Всё же парень единственный, с кем я чувствую себя вольно.
Даже аппетит пропал.
Но пока пациенты здесь, надо тянуть информацию. Одна жертва спит и к допросу не пригодна, зато телохранитель он хозяина никуда не денется. Я хищно прищурилась:
— Ён, окажите любезность. Расскажите мне, какие у меня как у дочери есть гарантированные законом права?
Глава 16
Ён посмотрел на меня с непонятной растерянностью.
— Госпожа, вы действительно собираетесь подать в суд?
— Мили? — с новым ужасом посмотрела на меня няня.
Я закатила глаза:
— Почему я не могу обратиться в достойный суд за защитой? Если мой родной отец отказывается позволять мне жить, разве я всё ещё не дочь этой страны? Я обращусь к царосу!
В комнате повисла тишина.
Полнейшая, потому что гудение ворвавшейся в комнату мухи казалось громоподобным.
Няня всхлипнула, и в уголках её глаз скопилась влага:
— Мили, что ты такое говоришь?
Ён тоже не мог понять:
— Госпожа, вы хотите воевать со своим отцом?
— А разве есть причины этого не делать? — я пожала плечами и склонилась над тарелкой.
Похоже, с Ёном каши не сваришь. От его господина толку было больше. Я скосила взгляд на кровать. Парень спал с самым беззаботным выражением на лице, прям обнять и затискать. Я отправила в рот очередной кусок говядины, тщательно прожевала, проглотила. Всё это время никто не проронил не слова.
— Ён, так вы не окажете мне любезность?
— Мили, о чём ты? — перебила няня. — Ты не можешь! Даже если решение суда могло быть в твою пользу, как ты выдержишь разбирательство? Ты же не хочешь… чтобы тебе показали, что означает по-настоящему не желать позволять кому-то жить?