Невеста-сваха
Шрифт:
– Но сейчас на Земле не зима, а начало весны.
Вот же ж! И откуда он такой просвещённый на мою голову взялся!
– А я и не Новый год отмечаю, а пятнадцатое марта – когда этот гимн стали исполнять. На Земле сегодня именно 15 марта, – отчеканила я хорошо выученный материал, – а теперь, когда мы выяснили, что за праздник, я пойду отмечать дальше.
Олеусский стал крадучись приближаться ко мне,и я невольно попятилась.
– А ты не могла бы исполнять свой гимн днём?
– изогнув одну бровь, угрожающим
– Нет! Тут всё дело в воспоминаниях. Гимн я слышала именно ночью, когда отмечали Новый год.
Внезапно я упёрлась в кровать, и покачнувшись, не удержала равновесие. Дурацкие доспехи!
Лорран легко подхватил меня за талию и аккуратно уложил на кровать. Из-за доспеха встать оказалось совсем не проcто , а тут ещё хангер стоит и смотрит на мои жалкие потуги. Внезапно что-то изменилось, в воздухе повисло напряжение и я замерла.
– Знаешь, а это прекрасное зрелище. Ты в моей кровати. Так естественно смотрятся твои волосы, разметавшиеся по моей подушке.
Хангер наклонился и я увидела, как расширились его зрачки , а глаза сверкали так, что от них невозможно было отвести взгляд.
– Позволь, я избавлю тебя от брони, пока ты не свернула себе шею.
Тягуче-медленно он стал избавлять меня от железяк.
– Если тебя интересует моё мнение,то я против!
– Чудесно!
Вопреки всему, я чувствовала не страх, а радость и сладкое предвкушение. Ну прямо как невеста на брачном ложе. Безобразие!
– Стервочка, - прошептал мне xангер, когда последняя железка cо звоном упала на пол, – такая хорошая стервочка.
Он коснулся моих губ своими всего на мгновение и сразу отстранился, а я вспыхнула, как сухой хворост, подброшенный в костёр.
– Иди к себе! Спать, - отрывисто дыша приказал он хриплым голосом,и видя, что я не двигаюсь, почти ласково попросил: – иди, пожалуйста, пока я не передумал.
Последние слова прозвучали так многообещающе, что я тут же вскочила и бросилась наутёк. Очнулась только тогда, когда упала на кровать в собственной спальне.
Плохой был план. Больше никаких нoчных вылазок.
Через час, засыпая, я подумала, что надо записать еще одну заметку. – Охотится на тигров нужно исключительно днём, потому что ночью эти хищники просто убийственно красивы.
ГЛАВА 10
Планшет разрывался от звона будильника. Спать хотелось нестерпимо. Казалoсь, я только что прикрыла веки, и сразу же хоп - и утро. Еле-еле соскребла себя с кровати и поплелась в ванную. Там, под горячим душем, мне пришла oшеломительная идея, как допечь Лоррана – нужно, чтобы меня в его жизни стало много, слишком много! Любой человек нуждается в личном пространстве, а хангер, много десятилетий живший запечатанным в камень, и подавно!
Воодушевлённая, через час я решительно шагала к кабинету Олеусского.
Перед дверью хотела постучать, но засунула свои манеры подальше. Ну уж нет! Бесцеремонность и наглость - это теперь будет моё всё!
Дверь открыла, что называется, с ноги. Видела бы сейчас меня моя преподавательница по этикету – лишилась бы чувств.
– А что это ты тут делаешь? – заходя внутрь и располагаясь в кресле напротив стола Олеусскогo, полюбопытствовала я.
Он попытался встать при моём эффектном появлении, но упал обратно в кресло, по-видимому от предчувствия неприятностей. Кто я такая, чтобы его разочаровывать?
– Мне скучно и поэтому…., – я сделала эффектную паузу, – я буду с этого момета тебе во всём помогать.
Лорран нервно сглотнул.
– Дашенька, доброе утро! Тебе не спиться в сей ранний час?
Я развела руками:
– Как видишь. Сна ни в одном глазу. Зато жажда деятельности просто огромная. Расскажи, что ты там печатаешь?
Сегодня хангер не транслировал проекцию, вместо этого он смотрел на экран планшета и что-то вводил.
– Дашулечка, - голос Лоррана стал сладким и тягучим, - а почему бы тебе не помочь по хозяйству в моём особняке? Или, например, ты можешь пойти в сад, заодно и прогуляешься.
Сад, говоришь... Я задумалась. Можно было бы отказаться, но зачем? Я и это оберну в свою пользу.
Захлопав в ладоши, подскочила с места,и изображая восторженную дурочку, перегнувшись через стол расцеловала леусского в обе щёки. И пока он переваривал случившееся, стремглав покинула кабинет.
По дороге к садовнику я потирала руки в предвкушении. Попавшийся в коридоре слуга шарахнулся в сторону так, что снёс плечом какую-то статуэтку. Видимо, взгляд у меня сейчас был как у серийного маньяка.
С садовником я разобралась быстро. Не прошло и получаса, как он взмолился о пощаде. Ну,то есть как взмолился – он попросил оставить хоть что-то в его саду не тронутым и отвёл меня к Лоррану, нажаловавшись,что я порчу тщательно созданную им красоту. Когда он ушёл, а мы остались с Олеусским в кабинете одни, я стала краешком пышной юбки протирать несуществующую пыль с его стола, приговаривая:
– Развёл тут хангер знает что! Живёшь весь по уши в грязи. Но ничего, я тут везде наведу порядок.
Лорран отъехал от стола на стуле и тихо попросил:
– Даша, может не надо?
Я оторвалась от полировки поверхности юбкой и взглянула в беcстыже лучившиеся весельем голубые глазищи.
– Надо, Ухтых, надо!
– Знаешь, мне последнее время кажется, что повар стал хуже готовить. Ты не посмотришь за его работой?
– Лорран помахал в воздухе рукой, подбирая слова.