Невеста вампир для блудливого оборотня
Шрифт:
— Не могу обещать, — теплое дыхание волка обжигало волосы. Резкий выпад, я прокрутилась вокруг своей оси, поддерживаемая его рукой, и тут же вновь оказалась прижатой к нему. Глаза в глаза, его набухшая плоть ощущалась так явственно, словно мы были совершенно обнажены. А танец — только прелюдия, только начало пути к запретным удовольствиям. Почему его взгляд так пленит? Хочется купаться в медовых отблесках его света, и подчиниться, властным движениям, раскрыться навстречу.
Музыка закончилась. Я помотала головой, прогоняя
— Благодарю за танец, — поворачиваюсь и иду к выходу из зала. Тело ноет, словно плачет горькими слезами об утрате его теплоты. Хочет вернуться и догореть без остатка, раствориться в волчьих лживых объятиях.
Танцуя с монстром я забыла об осторожности, ненадолго позволила себя победить, подчинить. Пусть на короткое время, пусть у меня есть сотни оправданий, но нельзя забывать — он враг и останется таковым навсегда.
Оборотень идет следом за мной. Останавливаюсь в коридоре, он обнимает за талию и прижимает к холодной стене:
— Поедем домой? — его слова, их смысл кажется намного глубже, интимней. Его глаза шепчут то, что не осмелились сказать губы. Воздух насквозь пропитан оборотнем, кажется, я дышу волчьей сутью, пропитываюсь ей, как самым сладким и удушающим ядом. И как же мне нравится! Я приоткрываю рот, не в силах произнести и звука, больше всего на свете, я хочу узнать вкус его губ. Провести языком по их гладкой поверхности, испить его тепло — это какая-то наркотическая, дурманящая потребность. Она высасывает последние силы, лишает воли.
— Едем… — закрываю глаза, замираю, мыслей нет, есть только волк и его бесовская порабощающая сила.
Он берет меня за руку, резко поворачивается и сбегает по ступенькам вниз. Сбитая с толку еле поспеваю за ним. Подводит меня к машине, усаживает на переднее сиденье, садится на место водителя, и мы трогаемся с места.
— Мы ни с кем не попрощались, — стыдливо опускаю глаза, замечая, как предательски дрожит мой голос.
— Это лишнее, — бросает сдавленно.
Мы едем в тишине. Смотрим прямо, на дорогу. Вдруг в глазах все плывет, черные круги уносят в беспросветную даль. Я теряю сознание, тело становится ватным, губы не слушаются, из последних сил хрипло шепчу:
— Помогите…
Глава 30
Машина резко затормозила, слышала, как открывается дверь с моей стороны, как волк трогает меня за плечо, пыталась сфокусировать взгляд на нем — ничего не вышло, мир уплывал в туман. Я больше не хотела быть на поверхности, неведомая сила тянула меня в забытье, и мне так хотелось последовать ее зову.
— Николь! Очнись! Скажи хоть слово! — он прикасался ко мне, кажется, тряс, — Б…я, вот как помочь вампиру?!
— Мне уже хорошо… — я подумала или сказала вслух, не разобрать.
— Ни хрена не хорошо, не вздымай мне тут отъехать! — зачем он так кричит?
Почувствовала порывы ветра на своем лице, оборотень вытаскивал меня из машины. Его суетливые манипуляции раздражали, не давали провалиться
— Николь! Что тебе нужно?! — снова громкий рев над ухом.
Не хочу отвечать, пусть просто оставит меня в покое.
— Тебе к колдуну надо? Ты выдержишь дорогу? Б…я ответь же ты?! — его голос, раздражал, и мощным канатом держал в сознании, я пыталась оборвать удерживающую меня связь, он же упрямо не отпускал.
Вдруг моя темнота озарилась светом, тело, как коном окутало теплотой. Дивная энергия питала меня, словно вдыхала силу, заставляя темноту отступить. Мои глаза были закрыты, и я все равно видела мир через призму дивного свечения, казалось еще немного, и превращусь в птицу, улетая в небеса, оставив позади все тревоги, и скинув надоевшую оболочку.
А еще по коже пробегал страх оборотня, его растерянность, отчаяние, удивление. Я впитывала эти эмоции, они вместе с кровью бежали по телу, и препятствовали полету. Он как якорь держал меня на земле, внушая чувство долга. Я должна остаться. Только зачем?
А потом мои губы обожгло, я горела заживо, раскаленные угли лились по горлу, они зажигали во мне жизнь, ту далекую, давно утраченную. Сердце выстукивало бешеный, страстный ритм, а губы тянулись еще к источнику невероятного блаженства. Я ощущала в своем теле зверя, яростного, хищного, и почему-то родного. Хотелось его приручить, приманить и навсегда оставить тут. Нельзя отпускать, невозможно насытится его сладкой энергией жизни.
Он блуждал во мне, раскрывал, ласкал, и уничтожал остатки боли, сражался с моими страданиями, и дарил невероятно чувство защищенности. Прилив теплоты и нежности залил сознание, наполнил тело огненным потоком жизни, словно внутри меня происходил волшебный акт единения, и ни какая сила вселенной не способна подарить большего экстаза.
Постепенно реальность стала вторгаться, прекращая мой блаженный покой. Я открыла глаза и увидела рассвет. Солнце приветливо улыбалось мне, словно поздравляя с пробуждением. А рядом сияли два золотистых озера его глаз, в них читались тревога и облегчение.
— С добрым утром! — захотелось улыбнуться. На языке было послевкусие чужого неведомого голода, тревог, боли и душевных мучений. Странно чувствовать отголоски непонятных страданий, после такого завораживающего путешествия. А во всем теле ощущалась легкость.
— Фух! Очнулась! — услышала сдавленный голос волка. Он странно смотрел на меня, щурился, часто моргал, вытирал салфеткой мне лицо и губы.
— Что произошло?
— Плохо тебе стало. Ты бы хоть памятку оставила, как вампиров в чувства приводить. Чего делать, куда тебя тащить! — он говорил как-то слишком сдавленно, растерянно.
— И что вы сделали?
— Ничего, — отвернулся, продолжая держать меня на руках. — Вынес тебя на свежий воздух. Сама очухалась. Ладно, погнали, — слишком поспешно отнес меня к машине, усадил на сидение.