Невеста вампир для блудливого оборотня
Шрифт:
— Когда ты первый раз показал, сказал из-за брата? Неужели это сделал Дамир?
— Резал не он. Мой братец не стал бы марать свои белые рученьки, — едва уловимая дрожь прошла по телу волка. — Но организация мероприятия полностью на его совести. До сих пор помню его взгляд, когда он смотрел, как меня режут, там была надежда.
— Надежда на что? — мне было страшно слышать ответ, но если я хочу приблизиться к его миру, я обязана знать все.
— Что я сдохну. А еще каждый мой крик заставлял его кончать от садистского наслаждения. Николь, ты точно хочешь слушать дальше? Тебе оно надо? — он взял мою голову
— Да, расскажи мне все, — я притянула его к себе и поцеловала.
— Как знаешь, это твой выбор, — он тяжело вздохнул и еще сильнее прижал меня к себе. — Это случилось вскоре после смерти моей матери. Дамир имел какие-то дела с альфой близлежащей стаи, он договорился о выгодных для себя условиях, и сдал меня ему.
— То есть сдал? Какое тот альфа имел отношение к тебе и вашей стае?
— По нашим законам, если альфа претендует на территорию другой стаи, он должен кинуть вызов альфе. В нашем случае моему отцу, но поскольку Карим уже в возрасте, он может послать вместо себя наследника. Только Дамир переиграл ситуацию, меня подкараулили у дома, скрутили, чем-то обкололи и вывезли к альфе. Приковали цепями в каком-то подвале, и ежедневно пытали, вынуждая сдать стаю, отца, волков, обменять их на свою жизнь, — я чувствовала, как подо мной напрягаются мышцы Вардана, как тяжело ему переноситься в те кровавые события.
— А почему ты решил, что все это устроил Дамир?
— Он лично приходил на каждую пытку. Тот альфа пообещал ему теплое местечко, а в нашей стае, он считал, что получит меньше, ведь наследник я.
— И как ты выбрался? — сколько же боли пришлось ему перетерпеть, и при этом тьма не поглотила его душу.
— Я долго не умирал под пытками, а альфа решил победить меня типа в честном бою. Собрали волков из двух стай, так бы победа была максимально правдоподобной, и альфа на законных основаниях мог претендовать на наши земли и народ. Меня порезанного выпустили на бой, и я победил. Правда, жаль, убить не смог, меня оттащили раньше, чем успел нанести смертельный удар. А при членах моей стаи, меня прикончить уже не могли. Вот так и получилось хрупкое перемирие.
— А твой отец, неужели он не видел, в каком состоянии ты был?
— Видел, ему сказали, что я собственноручно пришел и стал направо и налево гасить их волков, — потом очень тихо добавил, — Он поверил.
— А Дамир, как ему все сошло с рук? И он и дальше сидит под крылом у Карима? — после рассказа, мне собственноручно хотелось разорвать его брата на куски.
— Он ползал на коленях, извинялся. Конечно, играл, спасал свою шкуру. Пощадил я его из-за отца. Он был убит смертью матери, я не хотел еще раскрывать предательство его сына, причинять ему новую боль. Дамир у них был любимчиком. Постарался себя обезопасить, держал братца в узде, хотя уверен, он только и ищет повод, чтобы засадить мне очередной нож в спину.
Воцарилось молчание, тяжелое, я знала, Вардан только что пережил все вновь. Все эти годы он был один, носил в себе тяжесть предательства. И не было никого, кому можно было довериться, раскрыться. Как бы не повернулась наша судьба, я понимала одно, никогда и не при каких обстоятельствах я не придам мужа. И сделаю все, чтобы раны прошлого больше не терзали его сердце.
— Вардан, ты больше не одинок, — я постаралась вложить
Глава 62
Совсем не хотелось покидать наше уютное гнездышко. Мне было безумно хорошо в его руках. И мысли о повторе волшебных мгновений не покидали меня. Только пришлось, скрипя сердце вставать и одеваться. Днем были похороны, и Вардан не мог не пойти. А я хотела его поддержать.
Хоронили колдуна согласно обычаям стаи. Так что нам снова пришлось ехать в лес. Дорога была легкой, но все же в глубине души росла непонятная тревога. Я пыталась успокоить себя мыслью, что с любой трудностью можно справиться, главное он был рядом.
Только мы подъехали, нас тут же встретили волки из стаи. И в лес мы уже входили в их сопровождении. Как рассказывал муж, у них есть, специальное место для похорон. Именно там уже много столетий волки из стаи проходят свой последний путь.
Мы вышли к круглой площадке, полностью скрытой деревьями и кустами, по кругу были расположены каменные столбы с непонятными символами, а в середине возвышение для тела. Воздух был густым, наполненный какими-то тайными знаниями, древней энергией. У меня кружилась голова, не хватало кислорода, но и уходить не хотелось. Неведомая сила, словно связывала меня невидимыми путами, прощупывала, изучала.
Внесли тело Наиля, одетого в белую одежду. Лицо колдуна было бледным, умиротворенным и спокойным. Карим с младшим сыном стояли с противоположной стороны от нас. Мы сдержанно поздоровались. А волки все приходили и приходили. Оборотни заполняли пустующее пространство, и я чувствовала почти их всех. Странное ощущение энергетического винегрета, когда столько разных эмоций, мыслей, болей и радостей смешиваются в одну кучу, и давят, танцуют в моей голове, туманят разум.
И единственный кто мог помочь мне справиться с новой силой, объяснить, как это работает, сейчас лежал бездыханный перед нами. Погруженная в новые ощущения, я не слышала, что говорят волки, не видела их действий, сила стаи захлестнула меня, и мне казалось я парю в невесомости, поддерживаемая их жаром, их душами и энергией.
Огненный удар сразил меня, я рухнула на землю, казалось, моя кожа плавится, и едкий дым кричит о предательстве. Душа Наиля плакала, и я рыдала вместе с ней, душа содрогалась от болезненных приступов необратимости происходящего.
Тело колдуна предали огню, и я ощущала на себе, как языки пламени жадно пожирают его. Я горела в пламени, и не было сил терпеть, не было сил прекратить.
А потом мой мир погрузился во мрак, и в ней, как спасительный лучик, его нежные руки. Голос мужа вырывал меня из цепких лап тьмы:
— Девочка моя, что с тобой?
— Все хорошо, — я открыла глаза и улыбнулась, только ему. Энергия волков больше меня не тревожила, я смогла отгородиться от нее.
— Ты меня напугала, покраснела, глаза закатились…
— Сама не понимаю, что со мной было, — я поднялась на ноги с его помощью.
— К чему вы разыграли этот цирк, Николь? Есть ли у вас хоть капля уважения? В тот момент, когда стая скорбит, вы разыгрываете мученицу? Совсем неудачное время для представлений! — Дамир стоял рядом с отцом, и говорил с наигранным возмущением и оскорблением.