Невеста войны. Ледовое побоище
Шрифт:
После торжественного молебна и поминания каждого из погибших по новому обычаю именем-отчеством псковитяне собрались в Кроме. Толпа долго не могла успокоиться, все выкрикивая и выкрикивая слова благодарности князю Александру, хотя у многих, особенно именитых горожан, на сердце лежал тяжелый камень. Их дети оставались в заложниках.
Поднявшись на помост, Александр вскинул руку. Толпа затихла, этому князю готовы внимать затаившись. Голос Невского загремел на всю площадь. Не слышавшие раньше его голоса псковитяне даже чуть растерялись.
– Рыцари
Псковитяне с готовностью прокричали славу, но оказалось, что это не все. Александр Ярославич продолжил уже не совсем приятное для хозяев города.
– Не едины вы с Новгородом, а в единстве наша сила. Вы же захотели сами по себе. Потеряли все, подвели всю землю Псковскую под ливонцев, малых детей отдали в заложники и не освободили! Как же спать спокойно могли?!
Опустив головы, слушали эти слова князя псковитяне, справедливый упрек. Князь показал в сторону плененных рыцарей:
– На них обменяем ваших детей и многих других пленников. И запомните эту минуту! Чтобы она удержала вас от сговора с любым набежником.
В Новгород примчался гонец. Он был забрызган весенней дорожной грязью по самые уши, но улыбался так, словно только что родился. В воротах его не стали задерживать, потому как на ходу показал княжий знак. Только крикнули вслед:
– Что?
Тот, не оборачиваясь, ответил:
– Побили немцев! Совсем побили-и-и… – голос гонца разнесся по всему Новгороду точно эхом. Люди выскакивали из домов, выглядывали из ворот, передавали друг дружке радостную новость.
Пока гонец доскакал до дома посадника Степана Твердиславича, весть успела, кажется, облететь город. Посадник обедал, но когда его тиун крикнул, что гонец от князя, то бросил все и сам выскочил на крыльцо.
Гонец стоял посреди двора, счастливо улыбаясь: приносить такие вести приятно.
– Степан Твердиславич, князь велел передать: побили мы немцев, как есть побили!
Степан переспросил:
– Псков взяли?
– Да Псков давным-давно взяли! И Изборск тоже! А немцев побили на Чудском озере в пух и прах!
Потом ему пришлось несколько раз подробно рассказывать о битве. Понимая, что так будет, князь Александр отправил гонцом дружинника, стоявшего рядом с ним на Вороньем камне и видевшего начало боя собственными глазами. Горику не пришлось перевирать, сам все видел.
А на Торговой стороне уже вовсю гудел вечевой колокол, созывая новгородцев на радостный сбор.
Степан Твердиславич даже прослезился:
– Дай я тебя расцелую за такую весть!
Он притянул к себе за уши перемазанную голову дружинника и смачно трижды поцеловал его.
– Пойдем, людям расскажешь!
Тиун усмехнулся:
– Твердиславич, ему бы умыться с дороги, да поесть небось…
– Давай, – согласился посадник, – только
– Это мы мигом, – пообещал гонец. Тиун уже подгонял его к выходу:
– Иди, иди, там тебе ушного нальют, небось давно горяченького не ели?
– Не… почему? – возразил дружинник. – С нами же бабы пошли, так они всех кормили, кого могли.
– Только кормили? – лукаво поинтересовался тиун.
– А это уж кого как! – усмехнулся гонец, старательно смывая с рук многодневную грязь.
Немного погодя тиун уже тащил его сквозь густую толпу, уговаривая горожан расступиться:
– А ну разойдись! Гонца же княжьего веду!
Все, кто слышал, теснились, с уважением пропускали вперед, обсуждали:
– Гляди какой! Красивый…
– А молодой…
– Дружинник, что ли?
– Князя небось недавно видал…
Молодым Горик, конечно, был, а вот красивым вряд ли, но сейчас он казался новгородцам самым красивым, ну разве что после князя Александра Ярославича. С тем никого и сравнивать нельзя.
Горик охрип, весь день по сотне раз пересказывая, как строилась немецкая свинья, как шла, печатая шаг, как потом рыцари перешли на рысь. Как не испугались русские пешцы, как пропустил Передний полк сквозь себя эту лавину. В этом месте слушатели ахали. И о челе говорил, и о конных, что позади стояли, и даже о санях. Вот про сани пришлось тоже объяснять, и про берег, в который свинья уперлась. К концу дня каждый новгородец в подробностях знал замысел боя князя Александра Невского, то, с каким упорством бились русские и как провалилась свинья немцев. Вывод был у всех один: такое придумать мог только наш Невский! Лучшего воина во всей Руси не сыщешь! Да что там Руси, в мире! На том и порешили.
Посадник сообразил отправить своего человека к княгине, чтоб тоже рассказали, понимая, что гонца от князя еще долго не выпустят из толпы новгородцы.
Княгиня ахнула, прижав руки к сердцу. Ее глаза блестели ярче дорогих каменьев, какими торгуют персидские купцы.
– А когда же они назад будут?
– Скоро уж, решили поторопиться, чтобы в распутицу не застрять.
– Успею ли? – забеспокоилась Александра.
– Что? – не понял дружинник.
– Да нет, ничего, это я свое. Спасибо за добрую весть. – И бросилась к сынишке, которого внесла в горницу нянька. – Васенька, наш папа победитель! Он возвращается!
Повезло князю, хорошая у него жена! – подумал дружинник и вдруг решил, что у него не хуже.
А княгиня спешила закончить вышивку на новом кафтане. Золотое шитье украсило алый кафтан князя для вот таких праздничных минут. Все следующие дни княгиня сидела над шитьем день и ночь. Вышить успела.
Яркое солнце слепило глаза, как-то вдруг сразу просел и растаял снег. На прогалинах появились первые цветы – подснежники. На деревьях сразу набухли почки, вот-вот появится первая зелень. Вместе с людьми радовалась и матушка-земля, радовалась избавлению от проклятого для русичей врага.