Невеста войны. Спасти Батыя!
Шрифт:
Батыю эти города были не нужны, ему, видно, хватало русских, но следующий курултай, выбравший Великим ханом его приятеля Мунке (сына Сорхахтани), прошел неподалеку от Алакамака в Таласе. Таласская долина славилась своим плодородием и вполне располагала к раздумьям по поводу будущего империи и личности Великого хана тоже. Особенно помогли тумены Батыя, стоявшие вроде как на страже безопасности собравшихся. Чингисиды такой заботой прониклись, проголосовали за Мунке и поспешили от греха подальше восвояси, чтобы начать бодаться за белую кошму снова. Но это уже другая история…
Но
Как могли русские князья разминуться с войском Великого хана на не слишком широкой тропе в Джунгарских воротах? Для этого надо было идти другим путем, заведомо зная, что Гуюк движется через ворота.
Каким? Откуда вообще известно, как ездили в Каракорум в тринадцатом веке?
Вообще-то описаний немало, но европейцам наиболее известны отчеты о путешествии францисканских монахов Плано Карпини и Гильома Рубрука. Первый побывал на курултае, объявившем Великим ханом Гуюка, второй ездил уже позже при Мунке (Менгу). И тот, и другой крайне быстро, просто стрелой, второй оставил более подробное описание своей поездки.
Есть еще переводы Рашид-ад-Дина, который побывал в Каракоруме еще позже, а также отчеты сопровождающих армянского царя, книга Марко Поло, которой мало доверяют, и многочисленные описания китайцев, касающиеся как Каракорума, который они называли Холинем (или Та-Холинем). Остальные вроде Лонжюмо или Бридди, ездили либо не до самой Монголии, либо позже.
Считается, что Рубрук точно повторил марщрут Плано Карпини и его сведения лишь подтверждают написанное Карпини.
Исследователи отчетов Плано Карпини и Рубрука делятся на две непримиримые стороны, одни категорически монаху верят, другие столь же категорически все отрицают. Верить не проблема, написано же, что ехал, ехал и приехал в Каракорум, в чем могут быть сомнения? А их очень много…
Нелепости в описании пути Рубрука настолько бросаются в глаза, стоит только взять карту в руки, что поневоле задумаешься. Вернее, нелепости с точки зрения официального мнения о его пути.
Считается, что Рубрук пересек Волгу 8 августа и отправился на восток, через 34 дня после переправы через Урал (Жайык), видимо, у Сарайджука, был в бассейне Сырдарьи и к 8 ноября в городе Талас (видимо, Тараз, но это уже не столь важно, Таласская долина). Получается примерно 1800 км за три месяца, то есть где-то по 20 км в день. Скорость далека от крейсерской, хотя вполне караванная, причем двигались по степи, где в это время уже не жарко, но еще не холодно. Неудивительно, Рубрук, по его собственному признанию, отличался завидной упитанностью, лошадям приходилось нелегко.
А дальше начинаются либо чудеса, либо вранье. Даже если не обращать внимания на заявление, что
Рубрук с легкостью заявляет, что в день они проходили расстояние примерно от Орлеана до Парижа. Даже если не сомневаться, что грузный всадник на не лучших лошадях, а Рубрук сам в этом признается, способен день за днем проделывать такой путь и остаться живым после 5000 километров и даже быть способным бодро распевать псалмы, то все равно остается много вопросов.
Сначала про километраж. Любой путешественник подтвердит, что труднее всего определяются расстояния в море, горах и пустынях (степях). Не имея карты, спидометра и представления о местности, по которой движешься, практически невозможно на глазок определить расстояние до какой-то вершины или путь, пройденный за день по степи. Недаром караванные расстояния измерялись днями пути, а не километрами или лье.
А уж человеку, даже не представлявшему, что за земли лежат на его пути, ориентирующемуся в лучшем случае по сторонам света, а в скорости по тому, сколь резвая попалась лошадь, вообще определиться, сколько же пройдено, невозможно.
Чтобы понять, что у Рубрука слишком избирательная память, достаточно положить перед собой карту, на которую нанесены средневековые города Средней Азии в XIII веке. Гонцы, даже ханские, не ездили по азиатским просторам просто так, они передвигались по караванным путям. Это разумно, потому что на этих путях стояли караван-сараи, были источники воды, можно сменить лошадей и купить еду. А еще переночевать почти без риска быть попросту убитым и ограбленным. Немного позже даже существовала специальная книга, расписывающая расстояния от одного караван-сарая до другого и дни пути для каравана и для гонца. Если гонец умудрялся проехать быстрее, он получал награду.
Но Рубрук не был ханским гонцом, он просто вынужден двигаться по караванному пути, неважно, какому, иное смертельно опасно. Это Плано Карпини, по его словам, везли очень быстро, чтобы успел попасть на «коронацию» Гуюка как представитель покоренных народов, Рубрук-то ехал вроде по собственной воле проповедовать, к чему же скакать галопом? Да не просто галопом, а делая по два дневных перехода (между прочим, по подсчетам получаются все четыре, ведь два – это 50 км, а они делали, по его словам, по 100–110!).
Но он не упоминает ни одного среднеазиатского города, ни единого! А ведь караванные пути не миновали больших городов, на то и караваны. Если после Урала шли между Каспийским и Аральским морями через Устюрт, нельзя было пройти мимо Ургенча, Бухары, Самарканда. Если Аральское море обогнули с севера, то не пропустить Туркестана, Отрара, Тараза. Но Рубрук рассказывает о сравнительно небольшом (называя его большим) Койлыке – Кайлаке, а вот о многолюдном Таразе ни слова.
Странная забывчивость и невнимательность, не заметить либо огромный по тем временам, уже почти восстановившийся Самарканд, либо широко известный Тараз надо еще постараться. Есть версия, что шли просто степью, не подходя к городам и караван-сараям близко. А у кого тогда лошадей брали?