Невеста зверя (сборник)
Шрифт:
Я промолчала. Откуда я знаю?
В конюшню вошел мальчик. Сначала он спросил:
– Что это вы здесь делаете?
Но увидел меня и ахнул.
Я одета с головы до ног – ну, почти до ног, но и того, что он увидел, хватило.
– Ты кто?
– Большеногий снежный человек, – ответила я.
Он опустил взгляд на мои ноги и засмеялся. Мы все засмеялись.
– Я в тебя не верю, – сказал он.
– Никто не верит, – ответила я.
И мы рассмеялись еще сильнее.
Он решил не идти в школу – ведь Молли в школу не
Пока мальчик готовил блины, он все время на меня смотрел. И все время все ронял.
Он сказал мне: «Мне нравится твой цвет волос», а потом: «Никогда не думал, что снежные люди бывают такими милыми», и еще: «У тебя красивые глаза». Я даже забеспокоилась. Хотя, возможно, он просто пытался меня ободрить. Наверное, я должна была ему за это сказать спасибо.
– Тебе, пожалуй, не надо возвращаться с Молли, – вдруг произнес он. – Лучше поживи здесь, тебе будет удобнее прятаться в нашем сарае.
Молли вздохнула с облегчением.
Я бы лучше вернулась в ее игровой домик, но не знала, как добраться туда никем не замеченной.
А потом мальчик сказал: «Мы можем покататься верхом», и я подумала, что, возможно, здесь будет не так уж и плохо. Я в эти дни узнала и испытала столько нового – даже попала в аварию. Покататься на лошади было бы здорово.
Отец Молли приехал в прокатной машине. Он едва остановился, посигналил, открыл дверь и начал кричать. Наверное, он здорово разозлился. Молли испуганно взглянула на нас и выбежала во двор. Даже если бы я хотела с ней уехать, ничего бы у меня не вышло.
Мальчика звали Бак. Он тоже сменил себе имя. Я не знала, что любой подросток может это сделать. Раньше его звали Джадсон.
– Джад тоже было неплохо, – сказал он, – но Бак мне нравится больше.
Он пошел переодеться для езды верхом. Оказалось, у него есть и шляпа, и сапоги – костюм настоящего ковбоя, как на картинках. Наверное, он хотел произвести на меня впечатление, да и просто покрасоваться. Сразу было видно, до чего он собой доволен.
Бак захватил с собой мешок припасов для пикника, мы вывели и оседлали лошадей. Сначала он их почистил, чтобы под седлом не оказалось грязи или соломинок. Он показал мне, как это делается, и я ему помогла.
Мне было странно сесть верхом на лошадь, с которой я только что разговаривала, но она, похоже, не возражала.
Бак направил свою лошадь к холмам, и вскоре мы въехали в рощу. Он перешел на галоп, хоть и видел, как я подскакиваю и больно ушибаюсь о седло. Рысь оказалась не многим лучше. Он ни слова не сказал, чтобы объяснить мне, что делать – похоже, ему нравилось, что я ничего не понимаю. Он все время смотрел на меня со странной улыбкой – как будто издевался.
Мы нашли хорошее тенистое местечко, слезли с лошадей и привязали их. Он расстелил одеяло, пояснив, что это для пикника.
А потом он снял свой ковбойский костюм… и все остальное тоже. У людей, что ли, так принято? –
Но я уже начинала догадываться, что к чему. Я вспомнила, о чем меня предупреждала мама. Я ее, как обычно, не слушала, но в памяти все-таки кое-что отложилось.
Бак был гораздо выше и сильнее меня. Он порвал рубашку, которую дала мне Молли. Мне пришлось с ним драться, он резко навалился на меня, но тут я нашарила камень, и он живо отскочил.
– Какая тебе разница? – закричал он. – Ты же просто животное. Тебе не все равно?
– Я не зверь! А если и зверь, то только наполовину. Моя мать такой же человек, как и ты.
Бак снова бросился на меня, но я побежала в гору. Я решила вернуться в нашу хижину и разузнать, что случилось с мамой.
Бегала я гораздо быстрее, чем он, ведь я всю жизнь прожила в горах. Вскоре он отстал окончательно. С высоты я увидела, как он надел свой костюм, вспрыгнул на лошадь и ускакал прочь, держа вторую лошадь под уздцы.
Я села, чтобы перевести дух. Я была ужасно злая, а еще мне хотелось плакать. Молли ведь не думала, что я зверь. Или я все-таки зверь? Ах, если бы вернуться к ней, думала я.
Хорошо, что в горах мамы с детьми живут сами по себе. Сначала я думала, что хотела бы познакомиться со своим отцом, но теперь уже не была в этом уверена. Ведь он, наверное, больше зверь, чем я. Хотя, если мама его любила, вряд ли он был такой уж плохой. А может, она его и не любила, а просто не смогла отбиться.
А потом я вспомнила, что мамина книжка осталась в кармане моих шорт, в игровом домике. Значит, вернуться туда надо обязательно.
Я уже добиралась дотуда пешком, значит, и теперь получится. Я не стану спускаться с предгорий, а идти буду ночами. Моя шерсть прикрыта рубашкой, хоть она и порвана и осталась без половины пуговиц, а с брюками все в порядке. Шляпа где-то потерялась.
Я задумалась о том, как теперь поступит Молли. Может, она заедет за мной на ферму? Конечно, не на машине. Интересно, думала я, что она сделает, когда узнает, что я пропала. Она хоть понимает, какой Бак на самом деле? Хотя, может быть, он так себя ведет только со зверями…
Мне было слишком не по себе, чтобы дожидаться темноты. Я пошла к городу, держась подальше от дорог и домов. Путь был неблизкий, ведь Молли ехала очень быстро. Я даже не знала, как называется этот город, но пах он по-особому. Этот запах было легко узнать.
Потом я вышла к реке, увидела на берегу большую кучу хвороста и земляничник и решила отдохнуть здесь до темноты.
Но заснуть я никак не могла – слишком была взбудоражена. Мне нужно было срочно поговорить с Молли. И я пустилась дальше в путь по предгорьям.
Лучше бы я осталась на берегу.
Сначала мне показалось, что за мной гонятся волки, но потом я увидела, что это стая бродячих собак. Я взобралась на можжевельник – они, разрываясь от лая, скучились под деревом.