Невеста

Блейк София

— Девочка, помни всегда, что это лишь кусок железа, — сказал мне на прощание Палыч, когда мы ожидали у гаража его знакомых, где на машину устанавливали сигнализацию. — За свою биографию я перевидал десятки тонн битого металлолома, который раньше ездил и радовал владельцев. По сравнению со здоровьем, свободой и жизнью он не стоит ни черта, поверь старику.

— Ты не старик, перестань это повторять, — ответила я. — Мужик в расцвете сил — вот ты кто!

Я поцеловала Палыча и села за руль. Он стоял, глядя мне вслед, пока я не повернула за угол.

Счастьем

называется чувство, с которым впервые едешь домой на собственной машине. Вот так мне казалось, когда голые деревья моих родных лесов приветствовали меня с обочин, когда я включала дворники, чтобы отогнать снег, и фары, чтобы рассеять ночь. Собственно, был только вечер, но дни шли на убыль, и я въехала в Полесск, когда стало уже совсем темно. Поставив машину под окнами, я гордо вышла из нее и нажала на кнопку дистанционного пульта. Машина мелодично пожелала мне спокойной ночи — у старушки с четвертого этажа, проходившей мимо, едва не выпала вставная челюсть. Назавтра все соседи узнают, что София Буренина вернулась погостить к матери на своем авто. Возможно, ради этого тоже стоило бороться.

Мама отнеслась к моему приобретению довольно спокойно и повторила слова Палыча, что здоровье намного важнее. Людка Калашникова чуть не визжала, как она гордится мной, и как рада за меня. Правда, от нее не укрылось, что номера на машине брянские, и мне пришлось выдумывать легенду про областной филиал. Кажется, это не вызвало подозрений.

— По-моему, Сергей мне изменяет, — поделилась моя школьная подружка, когда восторги, наконец, утихли.

— Почему ты так думаешь?

— Он стал не такой, как был, — сказала Людка. — Все время приходит с работы поздно вечером, а денег больше не становится. Может быть, я бы не обратила внимания, но теперь он спит со мной ну… раза три в неделю.

— По этому еще нельзя делать выводы, — рассудительно сказала я. — Не расстраивайся раньше времени, и думай, что же он не получает у тебя, если ищет на стороне.

— Ты скажешь, тоже! — фыркнула Людка. — Мы с ним уже третий год вместе живем, я его, как облупленного знаю.

— Это–то и плохо, — сказала я. — Должна быть какая–то загадка, даже в браке. Ведь он–то тебя тоже знает, и ему скучно.

Мы снова сидели у Людки дома и распивали бутылку грузинского вина, что становилось приятной традицией.

— Жаль, тебя на свадьбе не было, — вспомнила Людка. — Я так хотела, чтобы ты свидетельницей стала, но ни адреса, ни телефона ты даже не оставила, подруга, блин, называется.

— Извини, — сказала я, отпивая чудесное красное вино. — У меня как раз был тяжеленный период, и я даже с мамой не созванивалась. Думала, объявлюсь, когда достигну чего–нибудь. Если бы ты не спешила так сильно замуж, я бы была у тебя свидетельницей.

— Может, я на самом деле поторопилась, — сказала Людка. — Обычно ранние браки нестойкие. Но отпускать Серегу было бы глупостью, вряд ли такого жениха у нас легко найти.

— Ну, теперь чего уж говорить, — пожала я плечами. — Дело сделано. Может быть, он еще не перебесился, и добирает свое, если ты права насчет его гулянок.

—

Знаешь, Сонька, — сказала моя подруга, глядя на меня слегка затуманенным взглядом, — если это так необходимо, чтобы мужик ходил на сторону и «добирал свое», то классно было бы, если бы я знала, что он гуляет с тобой.

— Что-о?

— Да не ерепенься, коза, — поморщилась Людка. — Просто я не представляю себе, чтобы ты увела у меня мужика. Ну, не укладывается у меня такое в голове.

— Это потому что я порядочная, — согласилась я, — и никогда бы такого тебе не сделала.

— Не только, — сказала Людка. — А ты могла бы жить втроем, ну, ты понимаешь…

— Понимаю, — сказала я, — только это все глупости. На трех ногах даже стол не удержится.

Для убедительности я даже потолкала рукой тяжелую столешницу.

— А вчетвером? — Людку уже несло. — Я читала, что в Москве есть такие свингеры, которые меняются парами, представляешь, у них клубы специальные, в которых пара может встретиться с другими парами, и, если кто кому понравился, то они меняются партнерами на ночь.

— Тебе тоскливо тут, — догадалась я. — Молодая, здоровая, сидишь в четырех стенах и маешься дурью. Это от безделья в голову дикие мысли лезут.

— И что мне делать? — грустно спросила Людка.

— Давай в Москву поедем, — предложила я. — У Ленки остановишься, она мне, кстати, сильно год назад помогла. Да и за рулем одной не так по кайфу полтыщи кэмэ пилить.

— Ух ты, а это идея! — Людкины глаза загорелись. — Пускай Серый меня поревнует!

— И если приключений захочется, — добавила я масла в огонь, — мы это мигом обстряпаем.

— Ты моя драгоценная! — Людка оббежала стол и расцеловала меня. — Ну, кто б еще такую идею подкинул! У меня пара костюмов есть, и платье, которые тут надеть некуда даже.

Вскоре моим глазам был представлен весь Людкин гардероб, она переодевалась, красилась, меняла прически, словом, мы и не обратили внимания, что наступил уже поздний вечер, очнувшись только, когда домой вернулся Сергей.

Он с удивлением воззрился на жену, которая в полном макияже и декольтированном платье подбежала к нему, чмокнула в холодную щеку и выпалила наш свежеиспеченный план. Лицо Сергея, и без того усталое, приобрело землистый оттенок и он, не задумываясь, отрубил:

— Даже думать забудь. Никуда не поедешь без меня. Чем херней страдать, ужин бы разогрела.

Я протиснулась в коридор мимо его начинающей полнеть фигуры и начала одеваться. В этот вечер я поняла, что в лице Людкиного мужа обеспечила себе врага. И в Москву мне пришлось возвращаться одной.

Это была тяжелая дорога, местами из–за гололеда произошли аварии, и пробки тянулись на многие километры. Я ехала очень осторожно, и нередко машины мигали фарами позади меня, сигналили, а, увидев девушку за рулем, вертели пальцами у висков, матерились и пытались всячески меня достать. По счастью, я уже давно научилась не реагировать на оскорбления и думала только о том, чтобы не попасть в аварию и не повредить мою любимую «восьмерочку».