Невеста
Шрифт:
Он фыркает. — С Коэном. Он приехал рано утром.
— Звучит весело. — Ему удалось пару часов пообщаться с тем, кого он явно любит и кому доверяет. Расслабиться.
— Так и было.
Должно быть, именно поэтому его глаза светятся радостью, словно у мальчишки, полного задора. Поэтому он выглядит моложе, чем вчера вечером. Поэтому, когда он заходит внутрь и садится у моих ног, на край ванны, кажется, будто он улыбается.
— Знаешь, — размышляю я, расслабляясь в воде, — кажется, я хочу тебя увидеть.
Он смотрит вниз на своё тело. — Хочешь увидеть меня.
— Нет, не голым.
Он
— В обличии волка.
Его «А» звучит мягко и удивлённо.
— Можешь быстро обратиться? Прямо сейчас? Но держись на расстоянии, пожалуйста. Животные, как правило, меня ненавидят.
— Нет.
— Почему? — я сажусь прямо, прикрывая грудь руками. — О боже, а это больно, обращаться?
— Нет, — он выглядит оскорблённым.
— Фух. А сколько времени это занимает?
— По-разному.
— Сколько времени это занимает у тебя, в среднем?
— Несколько секунд.
— Это ещё одна особенность Альфы? И твои моторные белки просто сууупер доминантны? — поддразниваю я.
Его сверлящий взгляд подтверждает, что я на верном пути. — Обращение — это не забава, Мизери.
— Очевидно, это и не суперсекрет, потому что я видела Кэла в его… — я ахаю. — Я поняла.
— Что поняла?
Я улыбаюсь, обнажая клыки. — Ты не хочешь показывать мне, потому что твоя волчья шерсть ярко-розовая.
— Не волчья шерсть, а просто шерсть.
Я плескаю в него водой ногой. — Может, она фиолетовая?
Он вздрагивает и зажмуривает глаза.
— А может, блестящая? — я плескаю ещё немного. — Ты должен сказать мне, если она блестящая…
Его пальцы сжимают мою лодыжку железной хваткой.
— Ты закончила? — он вытирает глаза тыльной стороной свободной руки, и она становится мокрой.
Моя икра, скользкая от воды и мыльной пены, кажется совсем бледной на фоне с кожей Лоу. Почувствовав, что его хватка ослабла, он повернул запястье, чтобы поудобнее держать мою лодыжку, и его прикосновение стало нежнее, больше похожее на ласку.
Ладно.
Так.
Со вчерашнего дня мы часто прикасаемся к друг другу.
И сейчас мы часто касаемся друг друга.
— Насчёт сегодняшнего вечера, — начинает он, сменив тему, но рука по-прежнему остаётся на месте. — Я поговорил с Коэном. Он выиграет нам немного времени. Отвлечёт Эмери.
— Как?
— Посмотрим. Коэн — творческая личность.
— Он знает, что мы задумали?
— Пока нет, — он опускает мою пленённую ногу под воду, но не отпускает лодыжку, словно не доверяет моему поведению. Или же просто не хочет отпускать. — Может, подозревает, но лишних вопросов задавать не станет. Правдоподобное отрицание.
— Мудро. Эй, почему здесь Коэн?
— Эмери — сестра его матери.
— Его тётя?
— Верно. Раньше она была в стае Северо-Запада, потом переехала, когда встретила Роско. Поэтому меня и отправили к нему.
— Ничего себе. И он всё равно тебе поможет?
— Он не в восторге от Роско. И от своей семьи тоже.
Так знакомо. — Значит, после ужина.
— Ты скажешь, что тебе нужно выпить крови.
— И ты пойдёшь со
— Я не пошлю тебя туда одну.
Кажется — хотя я не уверена из-за воды, пены и полной нереальности происходящего — но мне кажется, Лоу проводит кончиками пальцев по своду моей стопы.
Должно быть, тактильная галлюцинация.
— Ты вампир. Если охрана Эмери тебя обнаружит, они сначала нападут, а потом уже будут разбираться, — он сжимает губы. — Держись рядом, ладно?
— Я умею драться, — говорю я. Чтобы дать ему лазейку. Чтобы не думать о том, что происходит под водой.
— Мне плевать. Я не стану рисковать, тем более тобой.
Не уверена, польщена я или возмущена. Поэтому выбираю сухое «Ладно».
Он кивает и наконец-то отпускает меня. Я наблюдаю за игрой его лопаток, пока он уходит, и долгое время после его ухода наслаждаюсь теплом, которое оставила на моей коже его рука.
Коэн — засранец, но в самом восхитительном и забавном смысле этого слова. Кажется, у него есть чёткие предпочтения, твёрдые взгляды и слабый интерес к тому, чтобы держать их при себе.
— Давайте все поблагодарим Лоу за то, что сегодня вечером нам не придётся затыкать уши от очередной тирады Роско, — громко объявляет он, садясь за обеденный стол. Я чуть не подавилась слюной, но никто больше, похоже, не обеспокоен тем, что вот-вот может разгореться драка, даже Эмери.
Я испытала облегчение, поняв, что он меня не ненавидит. Наоборот, на самом деле: при встрече он обхватил меня за плечо и заключил в медвежьи объятия, заставившие меня задуматься, знает ли он, что я вампир, или о том, что наш брак с Лоу не настоящий. Он, должно быть, на десять лет старше нас, что-то среднее между старшим братом и фигурой отца для Лоу. Но перед ужином, наблюдая за их разговором — двое высоких мужчин в одинаковых рубашках на пуговицах, тихо и непринуждённо переговаривающихся — взаимная привязанность и уважение были очевидны.
И всё же, они настолько разные, как день и ночь. Лоу может быть временами отстранённым, но в нём есть нечто фундаментально доброе, бескорыстное и терпеливое. Коэн же дерзок. Самоуверен. И немного злобен. Он, безусловно, не поклонник Эмери и готов заявить об этом как можно решительнее.
Среди других гостей больше родственников и несколько бывших приближенных Роско, которые решили сохранить нейтралитет во время смены руководства. Большинство, похоже, поняли, что Лоу — их лучший выбор, или, возможно, на них также влияет его альфа-сила, и они ведут себя почтительно. Но один из них, Джон, носит ожерелье с пузырьком чего-то пурпурного, очень похожего на вампирскую кровь. Лоу, заметив это, смотрит на него так долго, что я уверена, вот-вот разгорится драка, и я тянусь к одному из ножей для мяса, на всякий случай. Через какое-то время Джон опускает глаза — явный знак подчинения, — и напряжение в комнате, кажется, спадает.