Невидимая битва. Козни бесовские против человека
Шрифт:
— Я не знала, меня не учили...
Что не знала? Что продавать душу нельзя? Чему не учили? Что нужно быть хотя бы элементарно порядочным по отношению к другим? Воистину, последние времена!
41. Как она выглядела, и что с ней стало?
Выглядела она “нормально”, ничего особенного, колдовского, в ее облике не было. Только, когда я кропил ее освященной водой, лицо ее становилось, как каменная маска с немигающими глазами, полными ненависти. Видеть такие “глазки” было неприятно: тяжело наблюдать такую злобу. Побывав у нас пару раз, больше не появлялась: наверное, не выдержала
42. “Там” свои какие-то отношения, разборки?
Безусловно. Нам даже трудно представить мерзость и гадость этого мира тьмы. Если нас посадить в камеру к самым мерзким разбойникам и деградированным людям, то это будет очень слабой копией действительности. Колдуны и экстрасенсы только думают, что знают этот мир, его законы и даже могут управлять им. Нет. Они видят и имеют дело только с декорацией, фальшью, а сами являются послушными и жалкими орудиями бесов.
Другое дело — подвижники, монахи-аскеты. Тут враг чаще показывает свое истинное “лицо”, если так можно выразиться, но они эту мерзость не изучают и не интересуются ею. Козни бесовские на пути спасения нашего изучать не надо: как победить врага — потребно знать, а самой этой клоакой интересоваться вредно, как прикосновением к духовной нечистоте. Да и любопытство здесь крайне опасно, как предупреждал преподобный Серафим Саровский в беседе с Мотовиловым.
43. Но бесы помогают колдунам?
Вернее, колдуны находятся на службе у бесов и выполняют то, что им нужно. Сами бесы, без попущения Божия, не могут нанести нам вреда и ищут людей, готовых выполнить эту грязную работу, и создают благоприятные условия для ее исполнения. Пример. Вы знаете, что недалеко от нас живет известная колдунья. Так толпа служебных бесов встречает людей уже на мосту через речку. Тем, кто идет в храм, они мешают, тем, кто направляется к колдунье — помогают. Даже бесы, сидящие в болящих, получают побои за то, что “позволяют” больным идти в храм, что не нашли способа помешать.
44. Но я читала в газете...
Есть даже такое выражение: бесы живут в типографской краске. Этим подчеркивается лживость всей этой газетной писанины. Вас обманывают и одурачивают через статьи, которые услужливо поставляют в разных изданиях всевозможные писаки, мнящие принести помощь людям, что-то разъяснить... В одной статье нас запугивают, описывая “мощь” сатанизма, чтобы мы боялись не Бога, а их, в другой похвально Расписывается какой-нибудь Тарасов — этакий рыцарь без страха и упрека. Какая это все гадость! Только спешу предупредить, что денежки, которые мы потратили на эти газетенки, у бесов до последней копеечки сосчитаны, и нам придется За эти расходы отвечать на мытарствах.
45. Почему вы такое внимание в поучениях уделяете исповеди?
С первой минуты своего прихода к Богу и до сего дня переполняет благодарность к Нему за то, что Он даровал это дивное Таинство! Грех давит и уродует нас, невыносимая тяжесть сковывает наши чувства, а это чудо уничтожает всю грязь и животворит нас! Когда говорят о покаянии — у меня от счастья появляются слезы на глазах. Это ничем не объяснимая радость! Как это можно
Исповедь — это не треба, это Таинство и Его надо тщательно изучать и готовиться к Нему. А умение исповедоваться и исповедовать /для священника/ — это дар, и я очень ценю его в людях и прошу Господа, чтобы открыл и мне глаза на себя и помог искренне раскаяться. Покаяния отверзи ми двери.
46. Допустима ли общая исповедь?
Нет. Для болящих даже вредна и может привести к обратному результату.
47. А о. Иоанн Кронштадтский проводил общую исповедь...
Отец Иоанн Сергиев — исключение из правила, которое только подтверждает правило. Священник Валентин Свенцицкий посвятил проблеме общей исповеди целый цикл проповедей, объясняющих вред их и недопустимость подражания о. Иоанну Кронштадтскому. Мы не имеем права мерить себя с ним. Это очень дерзко.
48. Мало кто умеет исповедоваться?
Да. Оттого и болеют, не могут избавиться от беса, что исповедь не исходит от сердца, а только на кончике языка, и то с оправданиями.
Один наш священник рассказал мне очень интересный случай из своей священнической практики:
“В первый год своего служения, как только направлен был приход, столкнулся с очень странной исповедью одной прихожанки.
Подходя к этому таинству, никогда не называла конкретных грехов, а все вокруг да около: “Ой, всем грешна, да кто из нас не грешит, да мы же люди, батюшка, вы сами это понимаете”.
И тому подобная чепуха. “Чувствую, — говорил священник, — что грехов полно, а не вытащить. Да все с оправданием...
Прошло так около года, бежит ко мне дочь ее: “Батюшка, мама в больнице умирает!” — и просит причастить ее. Взяв с собою все потребное, поспешил к больной. Когда вошел в палату, то грустная картина открылась мне: больная была в агонии, около нее хлопотала медсестра, а дочь стояла и плакала. Видя, что больная без сознания и не реагирует на мои вопросы, пришлось мне ограничиться “молитвами на исход души”. Прочитав их, я покинул палату, выразив соболезнование свое дочери. Когда я выходил, в палату ворвался молодой и энергичный врач — реаниматор и, делая назначения на ходу, принялся реанимировать больную. Меня же попросили удалиться. Благословив их, я с грустью покинул больницу, размышляя об этой старушке”.
Далее, священник рассказал, что на следующий день пришла дочь и сообщила ему о последних минутах своей матери:
— Если бы я не была там сама, то не поверила тому, что там случилось. Когда вы ушли, врач продолжал оживлять больную, делая назначение за назначением. Появились еще реанимационные сестры, и все активно занялись бабулей. Больная стала дышать, жизнь начала возвращаться к ней. Довольный проделанной работой, врач ушел записывать историю болезни. Сестры, убрав шприцы и ампулы, также вышли, оставив нас одних. Я с грустью, в слезах смотрела на мать, как Вдруг нос ее стал расширяться, превращаясь в подобие рыла, изо рта появились два ужасных клыка, она открыла глаза и, сложив на обеих руках фиги и показывая их мне, скалясь, проговорила: “Что, поисповедала, причастила? Вот тебе!” и тут же скончалась. Я от ужаса чуть с ума не сошла!