Невидимая битва

Мальцев Сергей

Филипп Корсо – не уфолог, не журналист, не искатель славы. Когда он писал свою книгу, ему уже было 83 года. В таком возрасте не ищут приключений и не ставят на карту свою репутацию. Филипп Джей Корсо – отставной американский полковник, руководивший когда-то армейским отделом технической разведки. Он успел стать героем уже во время Второй мировой войны, за время службы был и сотрудником Совета национальной безопасности при президенте Эйзенхауэре, и генеральным инспектором 7-й армии США, и начальником отдела зарубежных технологий в департаменте исследований и развития в Пентагоне, а в последние годы жизни, заслужив уже 19 правительственных наград, – политическим консультантом сената.

В 1947 году Корсо служил на военной базе Форт-Райли (штат

Канзас). Ночью 6 июля на базу для временного хранения были доставлены тридцать ящиков секретного груза, как заявило начальство, – "обломки разбившегося самолета". Любопытство заставило дежурного офицера Филиппа Корсо заглянуть в один из них. Там его ждало одно из самых сильных потрясений в жизни: внутри толстого стеклянного контейнера лежало тело странного маленького существа, одетого в тонкий комбинезон без швов. Ростом оно было примерно 120 сантиметров, имело очень тонкие руки и ноги и непропорционально большую безволосую голову. "Лицевая часть черепа занимала только маленький участок в нижней части головы. Не было ни бровей, ни других признаков волос на лице". Вместо носа только ноздри, рот – узкая щель, никакого заметного подбородка, очень большие миндалевидные глаза без зрачков.

Корсо потом старался не вспоминать эту тайну, в которую заглянул, нарушив должностные инструкции. Слишком большое впечатление произвело на него то, чего "не может быть". Однако в 1961 году ему пришлось опять соприкоснуться с розуэлльскими трофеями, теперь уже не вопреки, а благодаря распоряжениям начальства. Его назначили руководителем группы по изучению зарубежных технологий в составе Отдела исследований и развития. Там он вместе с генерал-лейтенантом Артуром Трюдо имел дело со сверхсекретной документацией, связанной с крушением НЛО и с некоторыми продуктами внеземных технологий, которые попали в руки военных вместе с кораблем пришельцев. В задачи группы входила организация научных исследований этих предметов через привлечение специалистов американских компаний, связанных с министерством обороны. В своей книге Филипп Корсо утверждал: революционные достижения отдельных американских фирм в те годы были обязаны именно разгадке их учеными некоторых инопланетных технических секретов.

Например, среди трофеев были куски "металлической фольги" невероятной прочности. Она использовалась для изготовления обшивки летающего диска, и из нее же были сделаны комбинезоны пилотов. Под микроскопом эта ткань выглядела как паутина, и разорвать волокна такой ткани можно было, только растянув их на 50 миль. Идеи этого материала были использованы при создании сверхпрочных тканей фирмами "Дюпон" и "Монсанто", при разработке антирадарных покрытий и для технологии "Стелс".

Были обгоревшие "компьютерные чипы", пластинки с интегральными схемами. Принципы их конструкции использовала фирма Белл для создания транзисторов уже в 1948 году, а позднее при разработке интегральных схем.

Был маленький приборчик, подобный карманному фонарику. Он испускал луч невидимого света, способный на расстоянии прожигать отверстия. Его технические идеи были использованы при создании лазерных прицелов и систем лазерного наведения ракет.

Идеи прозрачных проводов, проводивших свет и разлагавших его на выходе на разные цвета спектра, использовались фирмой "Белл Лабс" в стекловолоконной оптике.

С глаз погибших пилотов были сняты необычные линзы-"фильтры", позволявшие видеть в темноте. Если через них смотреть, то движущиеся объекты выглядели как бы светящимися зеленовато-оранжевым цветом, и чем больше их скорость, тем ярче это свечение. Это позволило создать новые оптические усилители и приборы ночного видения.

Были еще непонятные "повязки", одевавшиеся пилотами диска на головы. Принцип их устройства не был разгадан, но идею позаимствовали для создания систем управления типа "третий мозг".

Учеными было определено назначение не более 1-2% предоставленных им

для исследования предметов. И это было достигнуто только там, где уже велись подобные разработки, где уже был какой-то намек на разгадку. Остальное так и осталось лежать на полках хранилищ до времени следующих "мозговых атак". Можно полагать, военные многое теряли из-за необходимости держать все эти работы в тайне. Возможно, что если бы те трофеи прошли через руки не только самых благонадежных, но и самых способных ученых и конструкторов, более творческих и нестандартно мыслящих, то процент отгадок оказался бы большим. Но интересы военных содержали в себе внутренние противоречия и сами сдерживали тот технический прогресс, который они пытались ускорить.

Что касается самих "биологических существ внеземного происхождения", как их назвали ученые, то Корсо пишет о них так: "Интерес представляют медицинские отчеты. Органы, кости и состав кожи отличны от наших. Сердце и легкие этого существа крупнее человеческих. Кости тоньше, но прочнее, как если бы атомы в них были выстроены по-иному, с тем, чтобы выдержать большие нагрузки. Кожа также демонстрирует иную ориентацию атомов, так что, похоже, она должна защищать жизненно важные органы от космических лучей, волновых воздействий, или сил гравитации…" [302] Погибшие пилоты диска были словно искусственно созданными существами, специально предназначенными для космических полетов, биороботами, совершенно интегрированными, встроенными в систему космического корабля как его функциональная, рабочая часть.

Но, наверное, можно посмотреть на эту интегрированность и иначе: идеалом технологического достижения является создание машины, которая будет функционировать как одно целое с управляющим ей оператором. В такой машине пилот действительно будет выглядеть как ее неотъемлемая составная часть, орган ее организма, мозг.

И насчет биороботов: важно, что мы подразумеваем под этим словом. Имеем ли мы в виду, что такое существо действительно биоробот, в полном смысле этого слова, – одно только умное и умелое тело, лишенное всякого намека на живую душу (хотя для многих научных авторитетов сегодня мы все – такие биороботы, "особи" с "отправлениями" и "конечностями"). Или мы называем этим словом тело, которым пользуется живое существо – душа, дух, можно называть как угодно – для деятельности в определенных условиях.

Корсо пришел к выводу, что абсолютное сокрытие истины о розуэлльском происшествии военными неоправданно и жестоко по отношению к обществу, а главное – к детям, которым принадлежит будущее. "Мы уже старые и скоро уйдем. – Писал он. – А они останутся здесь. Пусть они знают, что произошло. По-моему, очень важно, чтобы дети прочли это и узнали о случившемся…

Мы с генералом Трюдо были друзьями и единомышленниками. И не считали, что сообщения о НЛО вызовут панику. И мы никому ничего не обещали. Но генералу я дал клятву молчать, поскольку любил и бесконечно уважал его. А теперь он умер, и я свободен от клятвы" [303].

На книгу Филиппа Корсо со стороны Пентагона не последовало никакой реакции – ни признаний, ни опровержений. Пентагон молчал, и тогда отставной солдат решил пойти против целого военного ведомства, в котором когда-то служил. Армия существует для общества, а не общество для армии, считал он, и нельзя злоупотреблять доверием общества и скрывать от людей такую важную информацию. Ведь от официального признания явления НЛО зависит мировоззрение миллионов людей. От мировоззрения зависит образ мысли, от образа мысли – образ жизни, и кто знает, может, уже меньше было бы в нашей жизни самодовольного интеллектуального чванства и самозабвенного самоуничтожения, если бы в наших умах и в общественной мифологии разрушен был миф о нас как о "царях природы", апофеозе, вершине мироздания?