Невидимые академики / Unseen Academicals
Шрифт:
За кулисами голос мадам стал чуть менее шоколадным и чуть более земным.
– Микрокольчуга! – восторженно завопила Джульетта, словно ей указали путь в пещеру сокровищ.
– Ты знаешь, что это такое? – спросила мадам.
– Она ни о чём другом просто говорить не может в последние дни, - проворчала Гленда. – Болтает и болтает.
– Ну, это действительно удивительный материал, - сказала мадам. – Почти такая же мягкая, как ткань, по всем параметрам лучше кожи…
– …и она не трёт! – закончила Джульетта.
– Что является большим преимуществом
– Джульетта, - автоматически ответила Гленда и тут же покраснела. Она вела себя как настоящая клуша-мамочка, в чистом виде. Такое поведение было не многим лучше, чем плевать на платок и вытирать чумазую мордашку. Девушка с напитками прошла за ними и выбрала этот момент, чтобы забрать у Гленды пустой бокал и вручить взамен полный.
– Не могла бы ты просто пройтись пару раз туда-сюда, Джульетта? – попросила мадам.
Гленда собиралась спросить зачем, но, поскольку её рот был полон портвейна, принятого в качестве лекарства от нервов, промолчала.
Мадам критически смотрела на Джульетту, обхватив ладонью одной руки локоть другой.
– Да, да, так хорошо. Но я хочу, чтобы ты шла медленно, словно никуда не спешишь и ни о чём не волнуешься, - сказала мадам. – Представь, что ты птичка в воздухе, рыбка в воде, и кутаешься в мир, как в роскошный плащ.
– А, хорошо, - сказала Джульетта и снова принялась ходить.
Когда она прошлась туда и полпути обратно, Пепе разрыдался.
– Где вы её прятали? Кто её обучал? – восклицал он или, возможно, она, в восторге хлопая себя по щекам обеими руками. – Мы должны нанять её незамедлительно!
– У неё уже есть прекрасная работа в университете, - заявила Гленда.
"Твой "разочек" ещё не закончился. Смотри, не испорть всё!" – напомнил о себе портвейн. [12]
12
Гномы практикуют весьма простой подход к алкоголю: пиво, эль, вино, портвейн – всё подаётся одинаковыми очень большими порциями.
Мадам, которая явно обладала инстинктивным пониманием таких вещей, обняла Гленду за плечи:
– Проблема с гномьими леди состоит в том, что мы стесняемся быть центром внимания. Кроме того, я обязана учитывать: гномьи наряды представляют большой интерес для молодых людей с определённым складом ума. Ваша дочь человек… - Мадам повернулась к Джульетте – Ты ведь и правда человек, верно, милая? Просто хочу убедиться, на всякий случай.
Джульетта, явно пребывавшая на седьмом небе от счастья, с энтузиазмом кивнула.
– Ну вот и славно, - обрадовалась мадам. – Кроме того, она чудесно сложена, но при этом
Выпитые Глендой полпинты портвейна, наконец, сдались под напором гнева.
– Я не её мать! Мы просто подруги.
Мадам наградила Гленду очередным настолько пристальным взглядом, что, казалось, заглянула ей прямо в мозги, предварительно вынув их из черепа.
– Значит, вы не станете возражать, если я заплачу вашей подруге пять долларов, если она согласится сегодня поработать для нас моделью?
"Опа, - сказал Гленде портвейн. – Ты всё гадала, до чего я тебя доведу? Вот я и довёл, оглядись, прекрасный отсюда вид открывается, не правда ли? Что теперь будешь делать?"
– Двадцать пять долларов, - заявила Гленда.
Пепе снова хлопнула (или хлопнул) себя по щекам и закричал:
– Да! Да!
– И скидку на покупки в магазине, - добавила Гленда.
Мадам снова наградила её долгим пристальным взглядом.
– Извините, я на минутку, - сказала гномиха.
Она взяла Пепе под руку и поспешно отвела его в дальний угол. Сквозь грохот молотов и чьи-то всхлипывания Гленда не могла расслышать, о чём они там беседуют. Мадам вернулась, нарочито нахмуренная, Пепе уныло брёл за ней.
– Согласна. Я в безвыходном положении: шоу начинается через десять минут, а моя лучшая модель уронила себе на ногу кирку. Наше дальнейшее сотрудничество мы обсудим позже. И не мог бы ты прекратить эти радостные прыжки, Пепе?
Гленда моргнула. "Господи, сама себе не верю,– подумала она. – Двадцать пять долларов за то, чтобы просто надеть кое-какую одежду! Больше, чем я зарабатываю за целый месяц! Это неправильно!" Но портвейн возразил: "А что не так? Вот ты стала бы за двадцать пять долларов вышагивать в кольчуге перед толпой незнакомцев?"
Гленда содрогнулась. "Разумеется, нет", - подумала она.
"То-то и оно", - сказал портвейн.
"Но это всё плохо кончится!" – подумала Гленда.
"Вовсе нет, ты так думаешь просто по привычке, - сказал портвейн. – Сама же знаешь, за двадцать пять долларов некоторые девушки делают вещи и похуже, чем просто надевают одежду. Снимают её, например".
"Но что скажут соседи?" – привела Гленда свой последний аргумент.
"Пусть засунут своё мнение себе в жакет, - предложил портвейн. – Да и вообще, откуда они узнают? Никто из Сестричек Долли не ходит в магазины на улице Молота, здесь слишком шикарно и дорого. Послушай, нам обломились двадцать пять долларов. Четверть сотни за то, что она так и так сделает, хоть на цепь посади, будет без толку. Взгляни на неё! Лицо аж светится!"