Невидимые миру слезы. Драматические судьбы русских актрис.

Соколова Людмила Анатольевна

О себе же и о своей жизни говорила откровенно.

Однажды у нее поинтересовались: не родственница ли она знаменитой Аллы Тарасовой? Уж больно они были похожи. Алла Дмитриевна засмеялась и сказала, что ее часто об этом спрашивают. Потом слегка задумалась.

— Знаете, я, наверное, была просто обречена стать актрисой, потому что мама назвала меня в честь своей любимой Алла Константиновны Тарасовой. Говорят, когда женщина в положении о ком-то часто думает, то ребенок становится на этого человека похожим!

И долго смеялась вместе с залом. Но если говорить серьезно, на их поразительное сходство не раз обращали

внимание и самой Тарасовой. Поэтому, встретившись как-то на официальном мероприятии, под восторг свидетелей этого события незабываемая легенда кино с улыбкой подошла к Ларионовой: «Ну, здравствуй, дочка!» Та ответила: «Здравствуй, мама!» И они расцеловались.

Николай Николаевич с супругой были, казалось, полными противоположностями. Он — импульсивный, взрывной, хозяйственный и волевой. Она — спокойная, мягкая, ненавидящая конфликты и умело сглаживающая все острые углы семейной жизни, обаятельно непоследовательная: «то диеты, то банкеты»… Оба были заядлыми курильщиками, но когда врачи пригрозили Рыбникову серьезными осложнениями здоровья, он решительно бросил. Ларионова же, даже оказавшись в больнице и перенеся операцию, тайком выкуривала в день по пачке любимых «Мальборо».

Они никогда ничего для себя не просили, даже когда были в фаворе у правительства и на гребне зрительской любви. Но скольким помогали — не сосчитать и только тогда позволяли напоминать о своей «звездности». Алла Дмитриевна была добрейшим человеком. Порой ее даже не надо было просить — сама «включалась» в чужие проблемы. Ей звонили, писали письма, подчас с самыми невероятными просьбами, пребывая в полнейшей уверенности, что ее возможности безграничны…

Так было и в те несколько весенних дней в Ашхабаде, когда болезнь не позволила ей вместе со всеми отправиться к пограничникам. Мы тогда вместе работали: я — организатором ее творческих встреч, она — естественно, собой, Аллой Ларионовой, которую все хотели видеть и рвали на части: «Приезжайте! Мы так рады!»

Мы часто гуляли с ней по улицам города, наслаждаясь теплом, еще не перешедшим в удушливую летнюю жару. Я как-то посетовала, что на служебной квартире, где в то время жила, к сожалению, не было телевизора. А купить его в 1986 году было задачей из области фантастики. Алла Дмитриевна коротко сказала: «Поехали!» И велела водителю отвезти нас в самый большой магазин, торгующий радиотелеаппаратурой. Там она решительно прошла в кабинет директора: «Здравствуйте, я актриса Алла Ларионова». Надо было видеть восторг в глазах торгового работника, с трудом верящего, что «сама» Ларионова в его кабинете! После приличествующих местным обычаям приветствий и вопросов о здоровье он по-деловому спросил, чем помочь знаменитой гостье. «Так случилось, что я застряла здесь на некоторое время, а в моем номере нет телевизора…» Директор понимающе закивал: «Какой бы вы хотели?» И через несколько минут я стала обладателем вожделенной портативной «Юности», которую достать тогда было значительно труднее, чем тяжеленные, периодически взрывающиеся цветные советские «темпы» или «рубины».

Себе же Алла Дмитриевна в память о Туркмении увезла нарядные красные кисе (большие пиалы).

— Они замечательно подойдут к интерьеру моей кухни!

Там же на ашхабадском базаре она купила у старушки туркменки шерстяную нитку со стеклянной бусинкой-глазком. «От сглаза». И на полном серьезе тут же повязала ее на руку. Она ненавидела ссоры, выяснения отношений и от чужой «черной» энергетики спасалась, как могла.

У

Аллы Дмитриевны и Николая Николаевича была страсть: оба были азартными игроками и часто с друзьями ночи напролет просиживали за покером и преферансом. Начинали с мелочи, потом суммы набегали немалые. Как выигрыша, так и проигрыша.

Деньги у них подолгу не задерживались, поэтому Рыбников предпочитал «легкие» концертные заработки, порой неосмотрительно отказываясь от великолепных ролей. К примеру, это его хотел снимать Павел Чухрай в «Чистом небе»… Получалось порой, как в любимом актерском анекдоте: «Приглашают артиста в Голливуд. Он интересуется: когда? Отвечают, что срочно. Дело происходит накануне новогодних праздников, и он разводит руками: „Не могу, ребята, — у меня елки“».

Вот Рыбникова и стали приглашать все реже, а потом и вовсе перестали. Он очень страдал из-за отлучения от профессии. Стало пошаливать сердце. Но прислушиваться к болячкам борисоглебский парень с шахтерской стороны не привык. Так на ногах и перенес микроинсульт. Он умер 22 октября 1990 года во сне. Меньше чем за два месяца до своего шестидесятилетия.

Это повергло в горе не только его семью, но и миллионы почитателей его таланта, для которых он навсегда остался не просто любимым актером, а своим в доску парнем, рабочей косточкой.

Многими чертами супругов и некоторыми фактами их биографий (к примеру, Рыбников потрясающе разыгрывал приятелей. — Прим. авт.) впоследствии наделит героев своего фильма «Какая чудная игра» (1995) Петр Тодоровский.

Перемена декораций

Алла Дмитриевна похоронила Николая Николаевича на Троекуровском кладбище. Напротив могилы мужа покоится прах ее матушки.

Она тяжело перенесла потерю самых близких людей, ушедших один за другим. Это как воздух: он есть — и его не замечаешь, а вот при недостатке начинаешь задыхаться. Чтобы избавиться от гнетущей тоски, решительно поменяла все в своей жизни. Большую квартиру в Марьиной Роще — на маленькую двухкомнатную в Банном переулке. Мебель, образ жизни… И оказалась одна в четырех стенах: дочери к тому времени жили отдельно.

Были, конечно, друзья и приятели, часто звали ее на мероприятия и тусовки. Она с удовольствием их посещала. Возможно, чтобы реже оставаться одной.

В 1993 году Алла Дмитриевна побывала в Иерусалиме. Неожиданно даже для себя решила там окреститься. И все чаще вместо любимых любовных романов брала в руки Библию.

С увлечением, даже неистовостью продолжала играть на сцене, как бы стараясь наверстать упущенное.

Со спектаклем вахтанговцев «Коварство, деньги и любовь» она объездила всю Россию, побывала за границей и даже за океаном. Зрители принимали ее восторженно: их любовь к ней не старела.

В Театре Рубена Симонова Ларионова играла в спектакле «Брызги шампанского». Последний отыграла 24 апреля, а на другой день, в понедельник, пришедшийся на начало Страстной недели, ее не стало.

Когда днем вызванные встревоженными родственниками спасатели взломали дверь, Алла Дмитриевна лежала в постели и по заключению врача была мертва уже более шести часов.

Актриса мужественно и достойно несла свою старость, но по рассказам друзей, перенеся до этого несколько микроинсультов, очень боялась долгого болезненного ухода, отравленного сознанием собственной беспомощности и чувством обременительности для близких. К счастью, Бог послал ей легкую смерть: во сне от сердечного приступа.