Невидимые властители. Записки агента
Шрифт:
Даже если совместные операции против повстанческого движения проводятся во имя свободы, демократии и справедливости, за Соединенными Штатами сохраняется право определять, какие режимы заслуживают их помощи… Если данный режим не является по своей сути демократическим и антикоммунистическим… США должны предусмотреть возможность изменения структур…» [67] .
Раздел III уточняет первоочередные задачи, стоящие перед американскими спецслужбами:
67
Курсив автора. — Прим.
«…Секретные службы по преимуществу должны направлять свои усилия на работу в вооруженных силах дружественной страны и связанных с ними учреждениях… Главной целью при этом являются высшие чины:
а) подразделений, непосредственно связанных с деятельностью секретных служб Соединенных Штатов;
б) подразделений, обеспечивающих сотрудникам секретных служб США возможность расширить рамки своих обычных функций;
в) подразделений, в которых спецслужбы США не имеют своих представителей и которые поэтому особо уязвимы.
Целью этих операций является:
а) защищать вооруженные силы дружественной страны от влияния и проникновения каких-либо оппозиционных элементов, проявляющих враждебность в отношении Соединенных Штатов;
б) не допускать, чтобы служащие этих вооруженных сил устанавливали контакты (активные или пассивные) с повстанцами, спекулируя на их возможной полезности в случае изменения обстоятельств;
в) добиваться ликвидации или ограничения коррупции, а также бездеятельности в вооруженных силах дружественной державы;
г) способствовать продвижению по службе офицеров, лояльно относящихся к США… Выявлять в личном составе вооруженных сил ненадежные элементы и вести с ними борьбу.
В этом отношении критериями являются:
отсутствие политической надежности;
антиамериканизм;
родственные связи государственных служащих с повстанческими элементами…»
В разделе IV, определяющем объекты и методы вербовки агентуры в вооруженных силах дружественной страны, говорится следующее:
«Правительство дружественной державы может проявить известную пассивность или нерешительность перед лицом коммунистической подрывной деятельности в связи с относительным спадом насильственных действий… В таких случаях военные спецслужбы должны осуществлять специфические акции, способные убедить правительство и общественное мнение данной страны в наличии реальной опасности и безотлагательности репрессивных мер.
С этой целью секретные службы засылают в повстанческие движения специальных агентов для создания групп действия из наиболее радикально настроенных элементов… Этим контролируемым американскими спецслужбами группам надлежит в случае необходимости соответственно провоцировать или же подавлять насильственные действия… В тех случаях, когда подобное внедрение осуществить невозможно, для выполнения этой задачи можно использовать крайне левые организации».
В заключение этой интересной инструкции специально выделяется целесообразность доступности архивов секретных служб дружественной страны для американских секретных служб… В противном случае «следует серьезно изучить возможность операций, открывающих такую возможность…». [68]
68
Курсив автора. — Прим. ред.
Невольно возникает мысль о том, что многие «революционные» акты представляют собой просто-напросто проведение в жизнь
А какова судьба отчета, который сделала комиссия по расследованию палаты представителей? Он, к сожалению, так и не был доведен до сведения общественности. Хотя члены комиссии (так называемой комиссии Пайка) в соответствии с полученными полномочиями подготовили окончательный текст и девятью голосами против четырех высказались за его опубликование, секретные службы США с помощью «специфического» использования самих средств массовой информации не допустили огласки документа.
Каким же образом американским спецслужбам удался это! маневр?
Экземпляр отчета комиссии Пайка оказался у телекомпании Си-би-эс и газеты «Нью-Йорк тайме», которые 25–26 января сделали достоянием гласности некоторые его пассажи. Сначала такой шаг показался вполне естественным, поскольку каждый печатный орган стремится первым преподнести публике сенсационный материал. Но вскоре стало ясно, что в данном случае шла речь о маневре, о первом шаге из цепи маневров, преследующем цель не допустить опубликования полного текста отчета.
Вскоре последовало выступление члена комиссии, члена палаты представителей Макклори (одного из тех, кто возражал против публикации), который заявил, что, согласно установленным правилам, Белый дом может запретить огласку выводов той или иной комиссии по расследованию. Затем появилось заявление еще одного члена комиссии Пайка, в котором подчеркивалось, что «органы обеспечения национальной безопасности перестанут доверять конгрессу, если он будет немедленно передавать прессе малейшие поступившие к нему сведения».
Результат этого маневра не заставил себя долго ждать. По настоянию американских спецслужб публикация компрометирующего их документа была отложена на неопределенный срок. Подобный прием используется в американских политических кругах часто и, можно сказать, стал классическим. Механика его очень несложна: допускается появление в прессе выдержек из данного документа, впоследствии его полный текст публикуется (при условии, что его пропустит цензура), но он уже перестает кого-либо интересовать. Когда же цензура задерживает данный текст, то отдельные просочившиеся в печать сведения остаются «без официального подтверждения», а следовательно, не могут рассматриваться как достоверные.
Не менее четко отработан и механизм «утечки информации». В приведенном нами примере с Си-би-эс и «Нью-Йорк тайме» такая утечка была организована (речь шла о том, что ЦРУ «лишило курдских повстанцев поддержки и принесло их в жертву национальным интересам США»). Внимательные наблюдатели отметили, что публикация этих сведений совпала с отстранением Колби от руководства ЦРУ.
Ссылка на «интересы национальной безопасности», Якобы не позволяющие опубликовать полный отчет комиссии Пайка, звучала более чем неубедительно. Дело в том, что еще задолго до этого черновые варианты отчета комиссии Пайка передавались в Белый дом и руководству спецслужб с просьбой «указать комиссии, какие части документа затрагивают национальную безопасность и, следовательно, при публикации окончательного текста не должны быть пропущены в печать».